"Лев Константинович Дуров. Грешные записки " - читать интересную книгу автора

а "из-за его спины выглядывала худенькая женщина с длинным подбородком, его
жена, и высокий гимназист с прищуренным глазом, его сын" Нафанаил.
И вот тонкий расхвастался, а узнав о положении толстого, растерялся и
тут же начал заискивать перед ним, жалко хихикать, ставя толстого в
неловкое, дурацкое положение. Меня очень разозлил этот тонкий. Ведь бывшие
друзья, так чего же ты враз скукожился? И жену ты свою унизил. И Нафаня
твой - балда стоеросовая, рот разинул и "уронил фуражку".
Рассказ короткий - всего две странички. Я его быстро выучил наизусть,
но никому об этом не сказал. Долго молчал, пока Серпинский сам не вызвал
меня, решив, что за такое время пора бы уж чего-нибудь да выучить.
- Ну давай, Дуров, не скромничай.
Я взошел на сцену, и горло у меня перехватило. Мне понадобилось
несколько минут, прежде чем я собрался с духом. Наконец я уставился куда-то
в угол и стал читать...
На этот раз домой я уже возвращался "способным".
Потом мы поставили спектакль "Два капитана" по Каверину. Спектакль был
необычным: он шел два вечера. В нем я играл три роли. Одна из них была -
ночной сторож, старик. Мне нацепили бороду, я ходил по сцене и стучал
колотушкой.
Декорации делали сами. И оформлению одной из картин и сейчас
позавидовал бы любой художник. В нашем дворе было много старых тополей.
Некоторые из них посадил еще мой отец задолго до войны. И вот я спилил все
высохшие ветки, а они были толщиной с хороший ствол, и на сцене вырос
красивый настоящий лес. Я и сейчас мог бы не стыдясь представить на
обсуждение любого худсовета такое оформление. Этот спектакль всегда
пользовался у зрителей огромным успехом, и нас неизменно награждали бурными
аплодисментами. Конечно, нам, мальчишкам и девчонкам из драмкружка, это
очень льстило: мы чувствовали себя настоящими артистами и играли с полной
отдачей. Зрители это понимали и поощряли нас, как родители поощряют добрые
задатки у своих детей.
А детьми мы были - как бы это поизящнее выразиться? - далеко не
паиньками. И играли не только на сцене.
У мальчишек все-таки главной сценой был двор, в котором мы знали каждый
укромный уголок, каждую выбоину, все водосточные трубы и весь дом - от
подвала до крыши. И среди нас были и свои авторы, и свои постановщики
спектаклей, и свои исполнители. Но, что самое главное, мы втягивали в свои
спектакли и взрослых. Без них мы просто не могли обойтись. Хотя сами они,
думаю, даже и не предполагали, что становятся участниками наших спектаклей.

У нас за забором, за Московским высшим техническим училищем имени
Баумана (МВТУ) была площадка, куда свозили трофейное вооружение: пушки,
танки, гаубицы, самоходки и прочие железки. Все это служило учебным пособием
для студентов военных кафедр. Мы тоже там лазали и изучали все виды
неприятельского вооружения.
Весь этот арсенал, конечно, охранялся. Но мы давали охраннику пачку
махорки, и пока он проходил свой контрольный путь туда и обратно, мы должны
были исчезнуть: он нас не видел. За это время мы хватали все, что хотели, и
разбегались. А чего там только не было по мелочи!.. "Шмайссеры", пистолеты,
наградные ножи "Адольф Гитлер". У меня на чердаке даже стояла пушка-пулемет
с трассирующими пулями.