"Александр Дюма. Карл Великий (Собрание сочинений, Том 1) " - читать интересную книгу автора

неведомых человеку.
- Объяснимся начистоту! - предложил философ.
- С удовольствием! - кивнул Сатана.
- Я вас слушаю.
- Вам известна история Вечного Жида?
- У которого было при себе всегда пять грошей? Отлично известна!
- Ну, так мой кошель сделан из той же материи, что и подкладка его
кармана; отличие заключается в том, что вместо пяти грошей в нем пятьсот
золотых экю.
- Иными словами: сколько из него ни доставай...
- ...они не убывают.
- Понимаю, понимаю...
- Ну и отлично!
- ...однако сомневаюсь...
- Будьте осторожны: сомнение едва не погубило Фому-неверующего.
- Ну да; правда, Фома сомневался в словах Господа, а уж каково было бы
его неверие, ежели бы он имел честь беседовать с дьяволом!
- Справедливо! - согласился Сатана.
- Уж он бы сразу потребовал доказательства, - продолжал философ как бы
между прочим.
- Доказательства? - подхватил Сатана. - Извольте!
Он три раза кряду опорожнил кошель на стол перед стариком; тот с
величайшим вниманием пересчитал деньги: оказалось ровнехонько пол торы
тысячи золотых экю.
- А они не фальшивые? - на всякий случай спросил старик.
- Уж не за жида ли вы меня принимаете? - усмехнулся Сатана.
- Очень хорошо! Полагаюсь на слово вашего величества. Когда же мы
заключим договор?
- Уже готово!
- Как так?
- Взгляните сами! - предложил Сатана, подавая ему черный лист,
испещренный красными буквами. - Это наш договор, составленный по всей форме
и без обмана.
- Вижу, вижу, - кивнул старик. - А ежели случится так, что в моих
руках кошель потеряет волшебную силу?
- Сделка будет расторгнута.
- Не угодно ли вам будет отметить это на полях?
- С удовольствием, - улыбнулся Сатана.
Он сделал пометку, как того требовал старик, и подписался первой буквой
своего имени; потом он передал договор придворному мудрецу со словами:
- Теперь дело за вами.
- Итак, мы уговорились, - повторил старик, - что вы забираете душу
того, кто первым зайдет в церковь?
- Ну да, таков уговор.
- Хорошо, хорошо, - закивал старик, - вам угодно любую душу, не так
ли; ежели после того, как я подпишу, вы потребуете у меня душу папы или
императора, можно будет счесть вашу просьбу чрезмерной.
- Любую душу! - подтвердил Сатана. - В преисподней один - значит один,
а душа папы или императора, как бы ни были тот и другой могущественны, за
две не сойдет.