"Александр Дюма. Парижане и провинциалы (Собрание сочинений, Том 55) " - читать интересную книгу автора

- Вы говорите, сударь, что себестоимость этого оружия равна...
- ... четырем тысячам франков, сударыня.
- Я бы не стала вкладывать собственные деньги в подобное дело, -
заявила г-жа Пелюш, покачав головой.
Оружейник тяжело вздохнул. К сожалению о том, что его шедевр выиграли
всего за пять франков, примешивалась боль от того, что он достался полнейшим
невеждам. Мастер откланялся, бросив на то, что стоило ему стольких трудов,
ночных бдений и забот, нежный и любящий взгляд, исполненный страдания,
словно отец, оставляющий дочь в монастыре.
Когда он ушел, г-жа Пелюш повернулась к мужу:
- Четыре тысячи франков, да это просто смешно! Там из чистого серебра
всего одна эмблемка величиной с ноготь. Тебя надули, господин Пелюш.


VII

РАСЧЕТЫ ГОСПОЖИ ПЕЛЮШ, УРОЖДЕННОЙ КРЕССОНЬЕ

Господин Пелюш взял ружье обеими руками и отнес его в спальню, затем
спустился вниз и занял свое обычное место в магазине.
Но не прошло и десяти минут с тех пор, как ружье было поднято наверх, а
г-н Пелюш и пяти минут не просидел на своем табурете, как ему вновь пришлось
преодолеть восемнадцать ступеней, ведущих на антресоли, чтобы спустить ружье
вниз.
Слух о необыкновенной удаче, выпавшей на долю г-на Пелюша, разнесся по
кварталу.
Один из соседей лично захотел оценить великолепие ружья владельца
"Королевы цветов"; со шляпой в руках и улыбкой на губах он просил г-на
Пелюша позволить ему насладиться видом этого шедевра.
После него пришел второй сосед, за ним - третий, четвертый, и эти
посещения приобрели размах настоящей процессии.
Господин Пелюш, чтобы избавить себя от необходимости по сто раз в день
бегать вверх и вниз по лестнице, то есть в общей сложности "проглатывать",
как он образно выразился, по три тысячи шестьсот ступенек ежедневно, принял
решение выставить раскрытый футляр на стуле около своей конторки.
Этот все возрастающий приток посетителей и восхищение знатоков
заставили г-на Пелюша предположить, что ему посчастливилось гораздо больше,
чем он мог представить себе в самом начале, слушая громкие восхваления со
стороны г-на Пенсона, которого он заподозрил в том, что тот судит о своем
товаре так же пристрастно, как и сам г-н Пелюш имел обыкновение судить о
своем. В итоге, хотя ружье и находилось все время перед глазами г-на Пелюша
и не испытывало никаких волшебных превращений, подобных тем, что вызывали
восхищение образованной публики в "Бараньей ножке" или "Лесной лани", это
привело к тому, что, чем больше он показывал его другим, тем меньше мог
насмотреться на него сам. И порой ему даже случалось, когда он оставался в
одиночестве, открывать футляр ради собственного удовольствия и с
заинтересованностью и любопытством разглядывать оружие.
Впрочем, мы не сообщим ничего нового нашим читателям, сказав им, что
г-н Пелюш вовсе не был человеком без недостатков; это ружье, по крайней мере
так полагал хозяин "Королевы цветов", возвращало ему часть его былого