"Александр Дюма. Княгиня Монако (Собрание сочинений, Том 57) " - читать интересную книгу автора

исполнена решимости написать портрет в полный рост, не упуская из вида ни
одного из своих изъянов. Мне кажется, что после этого я стану менее
несчастной.
Я родилась в 1639 году, в июне, через двадцать один месяц после
рождения короля, нашего государя; стало быть, в настоящее время, когда я
пишу эти строки, в 1675 году, мне тридцать шесть лет. Моя молодость уже
позади; настала пора раздумий; впрочем, я не слишком много пребываю в
раздумьях, ибо сожаления о прошлом причиняют мне боль: я никак не могу
свыкнуться с тем, что занимаю место во втором ряду нынешних красавиц, причем
скорее ближе к третьему ряду.
Я дочь Антуана III де Грамона, владетельного князя Би-даша и Барнаша,
герцога и пэра королевства, маршала Франции, кавалера королевских орденов и
пр., и Маргариты Дюплесси де Шивре, племянницы кардинала де Ришелье. У меня
было два брата: одного из них, прославившегося своими любовными
похождениями, отвагой и своеобразным характером, звали граф де Гиш, как и
всех старших сыновей нашего рода; он умер совсем молодым, и я уверяю вас,
что причиной тому была скука - ничто в жизни уже не доставляло ему
удовольствия. О моем брате высказывались самые различные мнения; быть может,
то, что я расскажу о нем в дальнейшем, заставит людей судить о нем несколько
иначе. Мой второй брат, граф де Лувиньи, станет герцогом де Грамоном после
кончины нашего отца, и эта надежда, на которую он не смел ранее
рассчитывать, быстро примирила его с утратой бедного графа де Гиша, а его
жена просто едва могла скрыть свою радость.
Я высокая и красивая - это неопровержимый факт, и никто никогда не
оспаривал его. У меня прекрасные волосы пепельного цвета, карие глаза,
нежные и живые одновременно, свежий цвет лица, изящные, хотя и не
безупречные кисти рук и ступни, а также замечательные руки и фигура. Кроме
того, у меня точеные плечи и грудь - о них столько говорили в пору моей
юности, что с моей стороны было бы жеманством это отрицать. Все считают, что
у меня весьма представительная внешность, величественная осанка, умное лицо
и необычайно приветливая улыбка, когда я не хмурю брови (ибо тогда я
отпугиваю от себя). У меня белоснежные зубы и алые губы. На моем лице,
пониже носа, виднеется очень темная родинка, похожая на мушку. Господин
Монако всегда порывался заставить меня ее оторвать, и я не простила ему этой
причуды, как и прочих его прихотей. Вот мой физический портрет; куда сложнее
описать мой внутренний мир.
Во-первых, я недостаточно образованна и никогда не пыталась принудить
себя учиться. В детстве меня избаловали: то была пора Фронды, когда совсем
не занимались воспитанием детей. Наши отцы сражались, а матери прятались,
если только они не были вынуждены участвовать в битвах. Я наделена природным
умом и умнее, чем это казалось людям: я старалась скрыть его, чтобы при
случае воспользоваться им с наибольшей для себя выгодой; я веду себя любезно
лишь тогда, когда мне того хочется, что создает мне противоречивую
репутацию: одни превозносят меня до небес, другие считают дикаркой (г-н
Монако относится к числу последних). Я же наедине с собой смеюсь над всеми,
ибо у меня никогда не было иных наперсниц, кроме самой себя.
Я по праву горжусь своим происхождением и положением и не сближаюсь с
теми, кто уступает мне в достоинстве; что бы ни утверждали клеветники, я не
знаю, что значит смотреть на кого-нибудь сверху вниз; в крайнем случае, я
смотрю снизу вверх, хотя такое случилось со мной лишь однажды; обычно мои