"Александр Дюма. Кучер кабриолета " - читать интересную книгу автора

вода влилась ему в рот. Ах, сударь, на голове у меня не было ни одного
сухого волоса: так я взмок. Я наполовину вылез из лодки, чтобы дотянуться
до него веслом; мне казалось, что все вертится вокруг меня. Мост, здание
муниципальной гвардии, Тюильри - все плясало, и, однако, я не сводил взора
с головы моего хозяина, которая мало-помалу погружалась в реку, на его
глаза, еще видневшиеся над поверхностью, которые казались мне вдвое больше,
чем обычно; затем осталась только его макушка, но вот и она погрузилась,
как все остальное. Только рука со скрюченными пальцами еще торчала из воды.
Я сделал последнее усилие и протянул весло. "Ну же, поднатужься!" - сказал
я себе и вложил весло в его руку... Ух!..
Кантийон вытер себе лоб. Я перевел дыхание.
- Правду говорят, - продолжал он, - что утопающий хватается за
соломинку. Господин Эжен так судорожно вцепился в весло, что от его ногтей
на дереве остались отметины. Я оперся концом весла о борт лодки, она
накренилась, и господин Эжен показался над водой. Я дрожал как в лихорадке
и все боялся выпустить из рук это чертово весло. Я грудью навалился на
него, низко пригнул голову и стал осторожно подтягивать весло, удерживая
его своим телом. Голова моего хозяина была откинута назад, словно у
человека, потерявшего сознание. Я продолжал тащить весло вместе с его
грузом. Наконец, протянув руку, я ухватил господина Эжена за запястье.
Ладно! Дело было в шляпе, и я сжал его руку, как в тисках. Неделю спустя у
господина Эжена еще был в этом месте синяк.
Девчонки он не бросил; я втащил его на борт, и он плюхнулся в лодку
вместе с ней. Они остались лежать рядышком, беспомощные, жалкие... Я
кричал, окликал своего хозяина - какое там! Я попытался разжать ему руки,
чтобы похлопать его по ладоням, но он так крепко стиснул кулаки, словно
намеревался расколоть орех, - можно было вконец известись от отчаяния.
Я снова схватил весло и попробовал добраться до берега. Я не мастак
грести, даже если сижу на двух веслах, ну а с одним веслом получалось
невесть что: я хотел повернуть лодку в одну сторону, она шла в другую, а
течение уносило меня все дальше и дальше от пристани. Убедившись, что я
прямехонько плыву к устью, я рассудил, что незачем делать глупости - надо
позвать на помощь. И принялся кричать что есть мочи.
Меня услыхали мастаки из домика, где приводят в чувство утопленников.
Они тут же спустили на воду свою лодку, в два счета настигли меня и взяли
на буксир. Пять минут спустя мой хозяин и девушка лежали на подстилке
рядышком, как селедки в банке.
На вопрос, не утопленник ли я, пришлось ответить отрицательно, но все
же я выразил желание глотнуть чего-нибудь спиртного; в самом деле, мне
необходимо было подкрепиться: ноги у меня были как ватные.
Мой хозяин первый открыл глаза. Он бросился мне на шею... Я рыдал,
смеялся, утирал слезы... Бог ты мой, до чего бывает глуп человек!..
Господин Эжен повернул голову и заметил девушку, которую как раз
приводили в чувство.
"Плачу тысячу франков, друзья, - сказал он, - если девушка очнется. А
ты, Кантийон, мой друг, мой отважный спаситель (я, все еще плакал), подай
нам кабриолет".
"А ведь и правда! - вскричал я. - Про Коко-то мы забыли!"
Можете мне поверить, что я бросился бежать со всех ног. Добираюсь до
того самого места... Ни кабриолета, ни лошади, - ее и след простыл. На