"Владимир Дудинцев. Не хлебом единым" - читать интересную книгу автора

большой кулак и стал смотреть на изобретателя, словно что-то соображая. -
Н-да... Так вот - полный отказ. Да, родной, никто не поддерживает вас.
Лопаткин развел руками и привстал, собираясь уйти. Ему только это и
нужно было знать. Но Леонид Иванович опять сказал: "Н-да", - он не кончил
говорить.
- Читал ваши жалобы на имя Шутикова (он небрежно назвал эту фамилию
заместителя министра). - Читал. Вы остер! (Он так и сказал - остер). Вы и
меня там немножко... Ничего, ничего, - Леонид Иванович улыбнулся. - Я не
обижаюсь. Вы поступаете правильно. Только у вас одно слабое место: у вас
нет главного основания жаловаться. Я не обязан поддерживать вашу машину.
Наш комбинат предназначен не для выпуска труб. А те канализационные трубы,
что мы делаем, - это для собственных нужд министерства. Для жилищного
строительства. Это капля в море. Вам следовало обратиться в
соответствующее ведомство, а не к нам. Вот ваша главная ошибка... товарищ
Лопаткин.
Изобретатель ничего не сказал, только соединил руки на широком, сильном
колене. Руки у него были большие, исхудалые, с выпуклыми суставами на
тонких пальцах.
- А вторая ваша ошибка состоит в том, - Дроздов устало закрыл глаза, -
в том, что вы являетесь одиночкой. Коробейники у нас вывелись. Наши новые
машины - плод коллективной мысли. Вряд ли вам что-либо удастся, на вас
никто работать не станет. К такому выводу я пришел после всестороннего
изучения всех перипетий данного вопроса... - Он грустно улыбнулся.
- Да, да, я понимаю... - Изобретатель тоже улыбался, но улыбка его была
мягче, - он понимал состояние директора и спешил прежде всего освободить
его от неприятной обязанности говорить посетителю горькие вещи. - Вы меня
простите, пожалуйста... - он поднялся и развел руками. - Собственно, я
ведь нечаянно попал в эту историю... Хотя я и одиночка, но я ведь не для
себя... Благодарю вас. До свидания; - Он слегка поклонился и пошел к
выходу прямыми, четкими шагами.
- Сломанный человек, - сказал о нем Леонид Иванович. - Слаб оказался.
Слаб. Жизнь таких ломает.
- Да-а, - согласился Самсонов.
- А ты знаешь, он ведь был учителем физики в нашей школе. Где Надюшка
преподает. Понимаешь, какое дело? Университет окончил.
- Ну, что ж университет...
- Не говори - Московский. Ты не знаешь, а он ведь настоящий
изобретатель. Патент имеет. Свидетельство... Когда ему присуждали
авторство, его сразу вызвала Москва - разрабатывать проект. А для них,
изобретателей, закон имеется: если тебя вызывают для реализации
изобретения - ты уходишь со старого места работы и получаешь на новом тот
же оклад. Вот он и выехал, ха-ха! - Дроздов засмеялся, мелко затрясся на
своем кресле. - Вот он и выехал! Второй год уже не работает. Здесь другого
физика приняли, а там, по приезде, - отказали. Нет ассигнований. Я теперь
знаю, чья это работа. Это Василий Захарыч Авдиев. Он сам давно над этими
делами колдует... Вон он с тех пор...
- Ты бы ему и разъяснил. Куда ему тягаться с докторами, - сказал
Самсонов. - С профессорами!
- Это верно. Но мне он чем-то нравится. Знаешь - надо ему помочь.
Уголька, что ли, подбросить, - Леонид Иванович снял телефонную трубку. -