"Владимир Дудинцев. Не хлебом единым" - читать интересную книгу автора

географии должно быть не меньше трех...
Надя выпрямилась и закусила губу.
- Знаете, Валя, вот так всегда... Помните, я говорила? Директор вечно
со мной через третьих лиц...
- Надежду Сергеевну муж выручает, - заговорила словесница, сняв очки. -
Мне так прямо сказали: ставь Соломыкину тройку. Это, мол, вина не ученика,
а ваша недоработка. А знаете, что он написал в сочинении? "Иму не нависны
дваряни"! Это о Тургеневе! Девятый класс!
- Плохих учеников нет, есть плохие учителя, - пробасила математичка, и
все засмеялись.
- Эх, я бы с нею поспорила, я бы не согласилась! - громко шепнула
Валентина Павловна. - Словесница у нас - овечка.
- Уж будто вы, Валя, никогда не сдавались...
- Верно, иногда устанешь бороться и махнешь рукой, бог с ними,
получайте вашу тройку. Только к чему это ведет? Все это делается не для
пользы, а для отчета. Ведь нужны знания, а не отметка! Бумажка, которую мы
здесь выдаем, она только вредит - по бумажке человека ставят на пост, а
он, вот такой Соломыкин, вытянутый за уши, он еще станет врачом! Или
начальником... Тяжелей всего слушать неграмотную речь, когда ее произносит
человек, поставленный тобой руководить.
Валентина Павловна говорила еще что-то, смеялась, а Надя вдруг застыла,
задумалась, глядя вниз и ничего не видя. Она вспомнила, как однажды Леонид
Иванович прислал ей с комбината записку и записка эта начиналась словом
"Обеспеч", написанным крупными буквами и без мягкого знака. Позднее Надя
осторожно сказала мужу об этом: она боялась, как бы Леонид Иванович не
написал такое еще кому-нибудь. Но он веско ответил: "Грамота - это
грамота..." И Надя поскорее перебила его, переменила тему, чувствуя, что
он дальше скажет "...и ничего больше".
- Иду по Москве и читаю, - говорила Валентина Павловна: - "Прием
заказов _платья_", "База снабжения _материалов_". Золотом по мрамору! Это
все наши ученики пишут. Все Соломыкины! И мне думается, Надюша... Вы что?
Что с вами?
- Да так, задумалась. Я всегда задумываюсь, когда вы говорите. Вы
знаете, я совсем не умею бороться. Даже думать не умею!
- А зачем вам бороться? Вы за Дроздовым как за стеной. За что Ганичевой
двойку?..
- За подсказку и за шпаргалку. Я снижаю оценку, если замечаю такие
вещи. Безжалостно. Послушайте, Валя... вы сегодня видели _его_?
Валентина Павловна покачала головой: не видела.
- А вчера?
- Видела... Издалека, - шепнула Валентина Павловна. - Я к нему иногда
хожу. Только редко.
- Вы бы хоть мне его показали как-нибудь. Вы его любите? Это не шутка?
Валентина Павловна покачала головой: нет, не шутка.
- Что он - красив?
- Что - красота! Вы помните красоту Элен из "Войны и мира"? Красота -
вещь относительная...
Сказав это, Валентина Павловна спохватилась, взглянула на Надю: не
обиделась ли она, красивая? Не считает ли всю эту философию самозащитой
некрасивых? Но Надя слушала, широко открыв глаза, и Валентина Павловна