"Дэвид Дучи. Смертельное сафари (кенийский детектив)" - читать интересную книгу автора

и ничтожное, заключалось в том, что комиссар пока что ровным счетом ничего
не знал о фон Шелленберге.
Прежде всего надо избавиться от шпиков. Им, вероятно, приказано хватать
меня, как только они почувствуют, что я намереваюсь улизнуть. На обдумывание
этой задачи ушло десять минут. Я вернулся к "датсуну" и поехал домой. Серый
"ниссан" неотступно следовал за мной.
Я жил один в квартире на втором этаже, в тупичке, отходящем от
Риверсайд-драйв. Тесное, убогое жилье - строили его, думая о прибыли, а не
об удобствах будущих постояльцев. Гостиная, спальня, ванная и крошечная
кухня казались частями головоломки, главные детали которой безвозвратно
утеряны. Не было никакой возможности поддерживать в ней порядок. В платяном
шкафу недоставало полки для обуви, так что пришлось свалить все башмаки
кучей в углу спальни. Книжные полки были такие нелепые, что изрядная часть
моей библиотеки валялась на полу и диванных подушках; сами же подушки были
разложены в "художественном" беспорядке, поскольку иначе вид их приводил в
уныние. Узенький балкон годился лишь на то, чтобы с него мог свалиться
захмелевший приятель. Впрочем, я почти не бывал в гостиной, так что в особом
комфорте не нуждался.
Сквозь широкое окно я видел живую изгородь, за которой прятался
"ниссан" с преследователями. Они всю ночь будут дежурить у моих дверей.
Я спустился к машине и, достав из багажника картонную коробку с
покупками, занес ее в квартиру. Сложив обновы в чемодан из коричневой кожи,
я уместил сверху еще кое-какую одежду из шкафа, белье, несколько пар носков,
полотенце, носовые платки, сумку с туалетными принадлежностями. Чемодан едва
закрылся - он был забит до отказа. Я затянул ремни и подтащил его к двери.
Из потайного отделения в задней стенке платяного шкафа я достал
автоматический револьвер системы "стар" калибра 7,63 со специальной
портупеей для ношения под мышкой. Вынув магазин и проверив затвор, подержал
револьвер в руках - гладкий, отдающий смертельным холодом металл. Потом
вставил в него обойму. Надев портупею с кобурой под пиджак, я сразу ощутил
неудобство, неуклюже повел плечами, утешаясь тем, что на фон Шелленберга
оттопыривающийся пиджак произведет нужное впечатление.
Сев на незастланную кровать, я засучил левую штанину и достал "кобру"
из особой петли. Миниатюрный пистолетик вороненой стали, рукоятка из
настоящей слоновой кости, подарок шефа гонконгской полиции, с которым мы
однажды разгромили в Найроби промежуточное звено подпольной цепи, по которой
доставлялись наркотики из Китая в Париж. Было это два года назад. С тех пор
пистолетик как бы прирос ко мне, я с ним не расставался и носил в таком
месте, где никто не станет его искать. Я по сей день не выправил на него
разрешения, даже Омари о "кобре" ничего не знает. Я разрядил его, проверил
механизм. Ни разу еще не прибегал я к услугам маленького друга, однажды
только вытащил, чтобы припугнуть банду громил, напавших на меня в ночной
час. Время от времени я заезжал в полицейский тир, куда по старой памяти
имел доступ, и выпускал по мишеням несколько обойм из обоих своих
пистолетов. Из "кобры" лишь при безумном везении можно угодить в слона с
двадцати ярдов, и я держал ее главным образом для "эффекта неожиданности".
Зарядив "кобру", я снова поместил ее в петлю и опустил штанину. Потом
уложил в черный внушительных размеров портфель несколько коробок с
патронами, документы, паспорт, чековую книжку, писчую бумагу, фотоаппарат
"Пентакс" с пятидесятимиллиметровым объективом и несколько пачек сигарет.