"Евгений Пантелеевич Дубровин. Одиссея Георгия Лукина " - читать интересную книгу автора

попавшегося. Но нет... Вспоминая разговор на палубе, я пришел к выводу:
охотились специально за мной.
Меня вдруг охватила страшная паника. Такая паника, что несмотря на
жару, мое тело сразу покрылось холодным потом, а зубы застучали, как в лютый
мороз. Я вскочил, потом опять сел. Еще никогда в жизни я не испытывал такого
мерзкого страха. Наверно, не стоило об этом писать, но я дал клятву, что
буду писать обо всем, что видел и чувствовал, откровенно и честно. Я боялся
не потому, что трус, нет, я далеко не трус. Я боялся, потому что не знал,
что меня ожидает.
А вдруг это шпионы? Но для шпионов моя персона тем более не
представляла никакого интереса. На оборонном заводе я не работал, мать -
кондуктор, не конструировала самолетов.
Чем больше я думал, тем нелепее казалось все происшедшее со мной.
От удара голова сильно болела, на затылке образовалась огромная шишка,
которая, по-моему, все увеличивалась в размере. В довершение всего мне очень
хотелось пить. Я еще раз обшарил каюту. Воды не было. В каюте вообще ничего
не было. Во всех порядочных тюрьмах уж воду-то дают заключенным. Мои
страдания от жажды усиливала духота. На потные лицо и руки постоянно
садились мухи. Видно, это были особые мухи, которые прекрасно
ориентировались в темноте.
Я не знал, какое сейчас время суток, но, судя по всему, - ночь, ибо
хоть одна щель, пропускающая свет, нашлась бы в этом гробу. Щель навела меня
на мысль об иллюминаторах. Как ни скудны были мои познания в области
кораблестроения, но что иллюминаторы имеет каждое судно, я знал твердо. Я
опять принялся обшаривать каждый сантиметр стен, но, кроме паутины и дохлых
мух, ничего не обнаружил. Так я еще раз добрался до люка и без всякой
"надежды уперся в него руками. К моему изумлению, люк поддался. Я расширил
щель, осторожно выглянул и даже зажмурился - такая яркая луна висела прямо
перед моими глазами. Палуба была пуста, очевидно, ее только что вымыли или
то была роса - влажные доски тускло отражали луну. Катер шел быстро, совсем
рядом бежали темные кусты, стегая белую палубу тенями.
Одним махом я выпрыгнул на палубу. Холодный ветерок обвил потное тело,
наполнил легкие ключевым воздухом. До берега было всего каких-то пять-шесть
метров. Если разбежаться...
Я отступил к рубке, стараясь не попасть в поле зрения рулевого, если бы
тот вздумал оглянуться. Но рулевой был занят своим делом. В проеме окна
отчетливо виднелся его затылок.
- Отоспался?
Я резко оглянулся. В тени рубки, прислонившись к ней спиной, курил
Николай. Очевидно, он наблюдал за моими действиями с самого начала. Конечно,
и люк открыл он...
- Где тут можно напиться?
- В рубке. Но там теплая. Сейчас мы холодненькой достанем.
Николай не спеша поднялся, прошел на корму и достал из кучи веревок и
хлама ведро с железной цепочкой. Не подходя близко к борту, он со знанием
дела забросил его и поднял на палубу на вытянутых руках.
Встав на колени, я выпил почти треть ведра.
- Закуришь?
Я промолчал.
- Как хочешь.