"Юлий Дубов. Идиставизо" - читать интересную книгу автора

поступала на его домашний адрес.
- Можете в своих статьях домашний адрес для переписки указывать, -
зловеще пошутил Иван Христофорович. - Больше ничего предложить не могу.
Наоравшийся Моня удалился в свою каморку, соображая про себя, что на
большинство писем придется ответить отказом. Потому что если принимать
каждое приглашение, то за границей придется провести минимум полгода. А
работать кто будет? Но примерно четыре-пять поездок в год он, даже при самой
бешеной загрузке, вполне может себе позволить.
Поэтому Моня отобрал пяток наиболее привлекательных писем -
естественно, в Англию, в Штаты, ну там в Италию, куда-то еще, - тыкая
волосатым и желтым от никотина пальцем в клавиши пишущей машинки, настрочил
на корявом английском благодарности за приглашения и обещания непременно
приехать, рассовал результаты своего творчества по конвертам, надписал
иностранные адреса, оттащил конверты в канцелярию и снова погрузился в
волшебный мир программирования, нетерпеливо ожидая, когда же придет пора
отправляться в дальний путь.
Если бы он не был так занят своим основным видом деятельности, то мог
бы, наверное, заметить, что обстановка вокруг него странно изменилась. Особо
заметно это было на уровне непосредственного общения с коллегами. Информация
о зарубежных контактах Мони каким-то образом распространилась по институту,
и уязвленные соавторы кипели благородным гневом. Еще бы! Они сформулировали
проблему, они придумали математическую модель, они, наконец, обеспечили
внедрение и подтвержденный официальными бумагами с печатью колоссальный
народнохозяйственный эффект. И что же? Где международное признание? Почему
на конференции приглашают этого орангутана, который всего лишь провел обсчет
полученных ими результатов? Может это кто-нибудь объяснить?
И хотя слова о когтистой лапе мирового сионизма, надежно поддерживающей
своих, вслух не произносились, нечто подобное в воздухе витало.
Иван же Христофорович, полюбовавшись на доставленные ему из канцелярии
эпистолярные творения Мони, покачал седой головой и собственноручно отправил
их прямиком в мусорную корзину.
Моня терпеливо выждал две недели, после чего начал ежедневно
наведываться в канцелярию. Еще через две недели он отпечатал письма заново,
приписал внизу свой домашний адрес, следуя совету Ивана Христофоровича, и
снова стал ждать.
Получив первый же ответ, он рванулся к Ивану Христофоровичу. Тот
несказанно удивился, потому что такого придурка ему встречать еще не
приходилось. И тяжело вздохнул, так как понял, что с Моней ему придется
тяжело. Несмотря на то, что общественное мнение полностью будет на его
стороне, какие бы меры он ни принял.
Моню отражали по всем приемам бюрократического искусства. Ему сообщали,
что в капиталистическую страну никак невозможно попасть, не съездив
предварительно в две братские державы, - Моня немедленно притаскивал
приглашения в Польшу и Болгарию. Ему говорили, что нет фондов на
командировки, - Моня вынимал из кармана дополнительные уведомления, что все
расходы по его пребыванию за границей берет на себя принимающая сторона. Ему
сокрушенно сообщали, что институт не в состоянии оплатить билет на
самолет, - Моня менял внешпосылторговские чеки на рубли и вызывался оплатить
билет самостоятельно. Его безжалостно резали на выездной комиссии, уличая в
незнании истории политических движений в стране командирования, - Моня не