"Яна Дубинянская. Казнь" - читать интересную книгу автора

конце концов! - может, там все по-другому.
Я буквально напоролась на него в темноте. Отпрянула и чуть не вскрикнула.
Его фигура чернела на фоне лилово-белесого неба - высокая, угловатая, с
опущенной головой и напряженно ссутуленными плечами.
Алекс.
- Алекс!
За моей спиной в чьем-то окне зажгли лампу. Его лицо. Его узкие
светло-карие глаза, тонкие иронические губы, пушок мальчишеских усов.
Алекс.
- Дина, ты? Тебя все искали. Думали, с тобой что-то случилось.
- Случилось.
Это слово - спокойно. А потом голос прервался, и все поплыло перед
глазами, и уже нельзя было говорить - только бы уткнуться лицом в его
плечо, в потертую замшу коричневой куртки, и плакать, плакать, как
ребенок, как Вишенка...
Я резко отвернулась и вцепилась обеими руками в прутья плетеной изгороди.
- Алекс... Как же это... я не могу, Алекс, в голове не укладывается, как
они могли, как же это...
- Дина, - он не подошел, не обнял. - Это же люди. Люди, только и всего. Им
нужен вожак, они не могут без этого. Какая уж тут справедливость...
Алекс, вырывающийся из железной хватки Тригемиста, голыми руками
собираясь восстановить справедливость. Алекс, плачущий в бессильном
сознании того, что справедливость не восстановлена. Он не такой, как они.
Он знает, что означает это слово...
Алекс, поднимающий руку под мелким дождем.
- Ты голосовал "за". Ты!.. почему?
Я взглянула на него через плечо, не отпуская плетня. Шероховатое дерево,
режущее ладони. Алекс, пожимающий плечами.
- Что бы изменилось, если бы я проголосовал против? Меня бы взяли на
карандаш, только и всего. Может, я уже не гулял бы просто так по улице. А
я как-то не хочу умирать по прихоти фробистской свиньи, ты это понимаешь?
- Понимаю.
Алекс, конечно, прав. Все правы. Я чужая, а им здесь жить. Люди, только и
всего. Им решать, кого казнить - а кого выбирать в вожаки. Но Вишенка...
- Вишенка...
И тут Алекс взвился, рванулся ко мне, занес руку, словно хотел меня
ударить - и отступил, остановился, тяжело дыша и кусая губы.
- Не смей о ней говорить! Ты не понимаешь, ты никогда не поймешь. У нее
большое будущее, она не думает о себе, она хочет принести пользу всему
народу, она красивая, она такая...
- Гуляете, ребята?
Алекс резко обернулся. Я подняла голову.
Это был Макс, он широко, молодцевато улыбался. Высокий, подтянутый, в
камуфляжной гимнастерке. И повязка на рукаве. Красно-черная.
- Идите-ка по домам, - весело сказал он. - И кончайте с прогулками в такое
время. У нас теперь дисциплина, - он похлопал свою повязанную руку. - Ну,
вам что, два раза повторять?
Глаза Алекса. Отчаянные и покорные.
Под утро я все-таки уснула - на какие-то минуты, не больше - и вдруг
разом села на кровати, и уже знала, что должна делать.