"Анна Дубчак. Тайна оранжевого саквояжа " - читать интересную книгу автора

торопливые шаркающие звуки, и дверь открылась. Красное заплаканное лицо
актрисы Ветровой сияло улыбкой:
- А... Это вы, ребята... Вам что-нибудь нужно?
Маша заметила, что Лариса теперь уже босиком, а на ней красные брюки и
желтая домашняя майка. В лицо пахнуло запахом сердечных капель (Маша хорошо
знала этот запах: корвалол Лариса принимала обычно в дни премьер, и на этот
случай в Машиной семье всегда хранился пузырек-другой).
- Вы репетируете? - смутилась Маша. - Извините, что я помешала. Просто
вы так натурально плакали, что мы с Никитой испугались. А так нам ничего не
нужно, мы сами приготовили себе завтрак и даже хотели вас пригласить.
И хотя Лариса выглядела не совсем обычно и явно чувствовалось, что она
нервничает, Маша приписала это к разыгрываемой только что какой-то
душещипательной сцене. Наверняка в таком же возбужденном состоянии находился
и актер, который был где-то в глубине квартиры.
- Да... Мы тут репетируем, все в порядке. Завтракайте без меня... Маша,
Машенька, - вдруг зашептала она быстро и шепотом, - позвони, пожалуйста...
Но она не успела договорить - словно невидимым воздушным потоком ее
втянуло в квартиру, и дверь захлопнулась.
Маша, обернувшись на выглядывающих из дверного проема Сережу с Никитой,
пожала плечами: она ничего не поняла.
- Ладно, завтракаем дальше, - решила она. - Мы с вами - форменные
болваны (она точь-в-точь повторила папино выражение). И как это нам в голову
не пришло, что они не репетируют, а выясняют отношения... А что, если
мужчина, который находится в ее квартире, - ее друг, возлюбленный? А мы,
дураки, распереживались!
Все вернулись за стол, доели омлет, и Маша налила всем чаю. Впереди ее
ждал долгий и утомительный день, наполненный полным бездельем и отсутствием
каких бы то ни было планов. Если Лариса и дальше будет себя так вести и
забросит их из-за какого-нибудь мужчины, то ей, Маше, придется готовить еще
и обед, а то и вовсе приняться за стирку. Такая перспектива ее не
устраивала. И хотя она сидела сейчас за столом и пила чай, мысли ее уплыли
далеко-далеко, в дивный сосновый лес с большой солнечной поляной, рядом с
которой пологий берег чистого водоема; она осторожно ступает в прохладную
прозрачную воду, распугивая маленьких рыбок, затем сама, превратившись в
рыбку, ныряет с головой в тугую, перехватывающую дух водную темень и плывет,
плывет, отдаляясь от берега все дальше и дальше... Затем выныривает,
поднимает голову и чувствует распространяющийся вокруг запах костра и
печеной картошки; а кругом такая тишина, что хочется услышать дыхание самой
воды...
Она пришла в себя, когда ее кто-то тронул за плечо. Она повернула
голову и увидела испуганные глаза своего брата.
- Ты уснула, что ли?! - тряс он ее за плечо. - Она уехала, вон она, уже
села в машину с каким-то типом и уехала...
Маша подскочила к окну и увидела отъезжающую от подъезда большую черную
машину с темными стеклами. Сережа Горностаев, стоявший рядом с ней возле
окна, тихо заметил:
- Я видел, что он почти насильно усадил ее в машину, и что она, перед
тем, как сесть, посмотрела на твои окна, Маша... Она хотела тебе что-то
сказать.
- А в чем она была? Снова в разных туфлях? В плаще? - сердце ее сжалось