"Диана Дуэйн. Мир Спока (fb2)" - читать интересную книгу автора (Дуэйн Диана)

Глава 8 ВУЛКАН – 4

Старая женщина сидела у окна, глядела на огни города и вздыхала, ерзая на неудобной скамейке, покрытой шкурами. Вечерняя тишина была всепоглощающей. За краем земли, ее земли, ТгХут скользила по небу. Ее яркий полумесяц заключал темноту и отблески костров между устремленными вниз рогами.

Если события будут развиваться так, то, возможно, эти костры скоро распространятся повсюду. Женщина облокотилась на подоконник и стала ждать. Не было необходимости отправлять мысленное послание.

Скоро, очень скоро те, кто нужен, прибудут к ней. Но сейчас оставалось только ждать.

Сознание сделало вулканцев другими. Сколько лет прошло с тех пор, как искусство сознания стало распространяться среди них? Оно привело к изменениям, с помощью которых они смогли покорить это ужасное место, называемое одним из имен их мира: ах-Храк, Кузница.

Вулкан был беден металлами. Или, скорее, металл на планете был похоронен глубоко под земной корой, в мантии и кипящем ядре. Ни один инструмент, существовавший в то время, не смог бы проникнуть достаточно глубоко для того, чтобы добыть металл в нужном количестве.

Кузнецы тех времен проводили годы, бродя по миру, собирая на поверхности планеты руду, чтобы сделать меч или копье, но не более.

Такой порядок вещей сохранялся долгое время. Камень обрабатывался камнем, построй-ка дома могла занять целую жизнь, плуг был очень ценной вещью, создание которой финансировала целая семья и пользовалась ею по очереди. Да и пахать кроме песка было почти нечего.

Но все изменилось. Сознание изменило все. К древним искусствам: прикосновению сознания к сознанию, речи без слов, медленно стали добавляться другие. Иногда они возникали естественным путем и передавались по генетическому источнику сами. Но некоторые из этих искусств культивировались, и дома, в которых они распространились, приобрели власть и богатство. В одном из домов, например, родился ребенок, который мог чувствовать, где находится металл. Этот дом тайно нанял всех кузнецов, которых смогли найти, и через несколько сотен лет они накопили достаточное количество металлического оружия, чтобы завоевать 'тысячи акров, в то время как большинство домов владели всего сотнями. В другом доме родился ребенок с еще более ценной способностью – способностью чувствовать воду. Началась борьба за ребенка. Он много раз похищался то одним племенем, до другим, и много лет спустя умер в безызвестности, старым и сломленным жизнью мужчиной.

Но его способность была унаследована детьми, которых его заставили зачать, и очень скоро распространилась. Теперь только нищие дома не имели своего видящего воду. Пищи стало достаточно, и появилось много свободного времени. Вулканцы стали цивилизованными, научились предаваться удовольствиям и заниматься исследованиями. Война стала практиковаться как один из видов искусства, так как естественные ресурсы стали более доступными. И по-прежнему совершались набеги, когда один дом вдруг решал, что у другого есть что-то нужное ему. На проведение переговоров не хватало времени. Периодически вспыхивали войны: из-за кражи технологии сверления, из-за похищения эксперта в области сознания. Сильные мира сего совершали набеги на дома так, как когда-то давно вожди племен совершали набеги на чужие стада. При хорошем исходе похищенный талант мог составить состояние, в случае неудачи считалось, что все неплохо провели время.

Женщина снова заерзала, затем встала и начала ходить по комнате.

Она не задерживала взгляда на богатом убранстве комнаты, где были гобелены, ковры, произведения искусства из камня, резной кости и металла. Она ходила, не глядя на свое отражение в зеркале – листе полированной бронзы, который раньше по стоимости мог равняться цене целого королевства. «Ох, как тяжко ждать», – думала она. И не важно, что в области ожидания у нее был большой опыт. Этой, именно этой награды она ждала уже долгие годы, скрытно передвигаясь в ее направлении, так что никто не догадывался о ее тайном желании. Теперь все созрело для этого, и сегодня вечером, возможно, завтра она будет обладать вожделенным сокровищем. Она снова посмотрела на ТгХут.

«Скоро, очень скоро.» Раздался удар гонга. Она подошла к столу и дотронулась до кнопки.

– Говори.

– Мадам, лорд Эвекх желает видеть вас. – Голос на другом конце коммуникатора звучал испуганно. – Мои извинения, госпожа, за то, что побеспокоили вас так поздно, но он не уйдет отсюда, не повидавшись с вами.

– Пусть войдет, – сказала женщина. Она снова села и посмотрела на огни города, как будто заинтересованная этим видом с медленно садящимся месяцем, прокладывающим себе дорогу за горизонт.

Резные двери распахнулись, и Нешех, служанка, впустила посетителя. Женщина услышала стук посоха и мягкое шуршание богатых одежд у себя за спиной, но не обернулась, пока шум не затих, и только тогда взглянула на посетителя. Перед ней стоял Эвекх, весь в роскоши фиалкового цвета парчи и серебряных лент, с камнями, сверкавшими на вороте. Камни ловили свет лампы и отбрасывали фиолетовое сияние. Она посмотрела на тяжелое, грубое лицо, в котором было что-то аристократическое, но жесткий взгляд говорил о том, что в тяжелые времена этот аристократизм исчезал. Грациозным жестом она приветствовала его.

– Визит вежливости, насколько я понимаю, мой лорд.

– Леди Сувин, – ответил он и поднял руки в ответном приветствии.

– В такое время? – теперь, когда он был здесь, она не могла удержаться от того, чтобы не укусить его. – Садитесь. Выпьете воды?

– С удовольствием.

Она шагнула к маленькому источнику в углу и взяла с подноса две чашки. Все предметы в комнате говорили сами за себя. Фонтан свидетельствовал о том, что она могла позволить себе направить струю воды на седьмой этаж:. Чашки были простой, но совершенной формы, в то время как другие просто ради тщеславия покрыли бы их редкими драгоценными камнями или позолотили. Сувин презирала безвкусицу такого рода, и если уж она снисходила до нее, то ее творение превосходило все, что видел простой смертный. Чашки были достаточно простой формы, но каждая была вырезана из цельного куска метеорита, черного, с золотым блеском.

Она наполнила чашки, подала одну гостю, затем присела на скамью напротив него. Сначала они пили молча, так как гость по законам гостеприимства должен отдохнуть, прежде чем приступить к делу.

– Скажите мне, – сказала Сувин, когда чашки были наполовину пусты, – раз уж: это визит вежливости, как дела вашей семьи? Как поживает ваша жена?

Это была шпилька в его адрес, и выражение ярости, появившееся на его лице, подсказало, что стрела попала в цель.

– Она чувствует себя настолько хорошо, насколько можно ожидать.

– Рада это слышать. И семья процветает? Он ничего не ответил на это.

– Рада это слышать, – снова повторила она. – Сейчас у всех так много дел.

– У вас в первую очередь, – ответил Эвекх. – Более мелкие дома примкнули к вам, насколько я знаю.

– Их устраивает то, что мы собираемся делать, – сказала она, повернулась и посмотрела в окно. ТгХут наполовину ушла за горизонт. Последние исследования показали, что металла больше, чем мы даже могли мечтать. Он находится близко к поверхности ТгХут, и нет необходимости вести раскопки. Большие богатства лежат там. Мы хотим добраться туда и сделаем это!

Он молчал, хотя она догадывалась, о чем он думает. «Это должны были сделать мы. Несправедливо, несправедливо…». Сувин хотелось рассмеяться ему в лицо. «У вашего дома были все шансы, но вы не использовали их, теперь пожинайте то, что посеяли!»

Это была чистая правда. Дом Эвекха испокон веков занимался торговлей. Много веков назад, когда города только начинали расти, и товары обменивались между ними, его дом стал водить караваны, которые перемещались по Вулкану между маленькими островками цивилизации.

Сложность управления большим количеством таких караванов предопределила появление связи: без нее нельзя было предсказать, когда придут товары, где они находятся в настоящее время, опоздает ли поставка. Предки Эвекха решили проблему, нанимая, похищая и покупая людей, способных общаться посредством мысли. Затем они начали селекционную работу и возвели этот талант в ранг естественного, чем усилили свою власть. Они продолжали работу, пока талант не стал предсказуемой и управляемой силой, которая работала на тысячи миль.

Это привело к тому, что через несколько веков дом Эвекха продал караванно-торгово-транспортную корпорацию и сосредоточился только на псикоммуникационных технологиях. Его люди требовались повсюду.

– Мы уже близки к цели, – сказала Сувин. – Корпуса двух первых кораблей закончены, а оборудование поставлено более мелкими домами. Она посмотрела на последний отблеск ТгХут, уходившей за горизонт.

Небеса стали темными. Где-то за окном слышался голос: сладкий, печальный звук, которому вторил такой же печальный. – Мы стартуем в конце этого года.

– Так скоро, – сказал Эвекх.

Сувин кивнула. В душе ее поднималась радость, которую, однако, она не смела выказать. Иначе она потеряет более ценное, чем возможность радоваться.

– Я хотела бы ускорить события, – сказала она, – но, похоже, это невозможно, – А что изменит увеличение скорости?

– От нее зависит, получим ли мы восемнадцать миллионов накхов в следующем году, – сказала Сувин, – или четыре миллиарда – в этом. Она сделала паузу. – Это вопрос дополнительных полетов, – продолжила женщина, – на планету-сестру. Замедленность обычных этер-волн при коммуникации вызовет задержку в процессе добычи полезных ископаемых. А задержка, как всегда, стоит денег…

Она внимательно посмотрела на него. «А пси-коммуникация мгновенна. Ну, давай же, старый дурень. Покажи свою гордость, а я предложу тебе то, что у меня заготовлено для тебя».

Сувин ждала. Ей было на руку то, что Эвекх не был наделен способностью читать мысли, которой обладала вся его семья. В противном случае сделку было бы не так просто провернуть.

Эвекх отпил из своей чашки и напряженным голосом сказал:

– Я всегда чувствовал, что нашей семье не стоило отказываться от транспортаторного бизнеса.

«Я тоже так думаю, потому что иначе ты сидел бы сейчас на моем месте, месте главы одного из самых богатых и влиятельных домов на планете. Даже короли склоняют перед нами голову».

– Эвекх, – сказала она, – ты мог бы заняться им снова, если бы захотел.

Она наблюдала, как он пытается угадать тайный смысл этих слов, как новый приступ гнева отразился на его лице. Возможно, он догадался, что является всего лишь игрушкой в ее руках.

«Спокойней, спокойней, не надо так беспокоиться».

– Мы были бы рады стать союзниками с тобой в этом вопросе, сказала она. И добавила, – если ты, конечно, пожелаешь иметь с нами дело.

Эти слова вызвали новый приступ гнева, который он тут же попытался скрыть. Он молчал с минуту, рассматривая чашку в руке.

– Наш дом, похоже, утратил былое величие, – сказал он, пытаясь прояснить обстановку.

– Я так не считаю, – ответила Сувин.

Эвекх в упор уставился на нее. Она открыто встретила его взгляд, подумав: «Ты знаешь, что я думаю совсем наоборот».

Он снова подавил свою гордость. Она наблюдала за ним, и это зрелище стоило всех ее усилий. Она отлично знала, что Эвекху была невыносима сама мысль, что молодой дом поднялся так высоко, в то время.как его собственный утратил былое богатство и влияние. Из-за гордости он отказался несколько лет назад от предложенного союза. Его жена не стеснялась время от времени напоминать ему об этом опрометчивом решении. «Боль и гордость. Посмотрим, что окажется сильнее».

– Если хочешь, – сказала Сувин, – мы представим все так, что не возникнет никаких ненужных вопросов.

«Если!» – Эвекх моргнул.

– Говорите, я слушаю.

– Брак. У меня есть внук, который находится в возрасте Восторга, и мы ищем ему подходящую пару из благородного дома. Конечно, твой дом нам подойдет.

Эвекх побледнел.

– Я боюсь, нам некого предложить вам.

– Конечно, есть. Это твоя младшая дочь из первой ветви. Ее имя ТгСелай, не так ли? Эвекх уставился на Сувин.

– И вот что еще, – продолжала Сувин. – После брачной церемонии мы оставим ее у себя. Эвекх сидел молча несколько минут.

– Какова цена за жениха? – спросил он. Сувин пожала плечами.

– Это мы обговорим. Союз между нашими домами будет очень выгодным. Ваша доля будет составлять по крайней мере пять процентов от всей добычи. А что касается цены за жениха, – она остановилась, перед тем как определить мысль, которую давно лелеяла, – … скажем, эксперты пси-коммуникации и их потомки? И все необходимое для тренировок и обучающий материал? Это удовлетворит потребности по осуществлению нашей космической программы на много лет вперед.

Снова последовало молчание. Затем Эвекх разразился проклятиями.

Он проклинал ее именами богов, которые давно были изъяты из официального календаря, и именами тех, которых оставили, именами зверей, вулканцев, именем Того, Кто Не Слышит. Она сидела неподвижно, а когда заговорила, голос ее был спокоен, словно ничего не случилось.

– Устраивает предложение?

– Устраивает, – тяжело сказал Эвекх. – Я прикажу своему юристу встретиться завтра с вашим, чтобы приготовить документы к свадьбе.

Могу я позвонить завтра вечером?

– Буду ждать с нетерпением.

Эвекх встал и поклонился. Он не поднял руки в приветствии, но поклонился до земли, показывая тыльную сторону шеи, шеи только что купленного раба. И вышел, не проронив ни слова.

Довольная Сувин посмотрела в окно, затем позвала служанку, чтобы та приготовила ей ложе.

В первый раз за несколько месяцев она спала прекрасно и встала в хорошем настроении, чем удивила всю домашнюю прислугу. Когда ее туалет был закончен, она послала за внуком.

Их разговор был коротким и исключительно деловым. Был полдень, и вся семья отдыхала, но для Сувин это не имело значения. Домашние знали ее достаточно хорошо, чтобы не противоречить ее желаниям. Когда она посылала за ними, они приходили.

Махак стоял перед ней, нервничая и задаваясь вопросом: почему, ради всего святого, он, самый младший в семье, был так внезапно вызван сюда. Она выждала несколько минут, делая вид, что работает, в то время, как он терялся в догадках.

«Он хорош, есть на что посмотреть, как раз то, что надо», подумала она. Он был смуглолицым, с большими темными глазами, кроме того хорошо сложенным.

– Ты должен жениться, – сказала она без всяких предисловий, – на дочери Эвекха, главы старого дома Йехеник. Свадьба состоится при полном шаре ТгХут. Можешь организовать пиршество по своему вкусу, расходы меня не волнуют. Проследи за этим.

Он поклонился и вышел, не произнеся ни слова. Скоро эта новость будет известна всему дому, выйдет на улицу и распространится по всей планете. Для Сувин ее внук был всего лишь пешкой в большой игре, ее мало волновало, что о нем будут болтать, и что, скорее всего, он не переживет ночь своей свадьбы. Выживет он или нет – ей было все равно.

«Было бы гораздо лучше, если бы он все-таки умер», – подумала она.

«Тогда мои старые враги отдадут мне свои ценности и ничего не получат взамен, ничего; в то время как я буду владеть всем, что они имеют…»

Улыбаясь, она вернулась к работе.

Когда ТгСелай услышала о свадьбе, первой ее реакцией был гнев, затем ей захотелось расплакаться. Но она не выдала своих чувств. Отца она видела не чаще, чем раз в месяц и не более чем несколько минут. В такие моменты ей хотелось закричать: «Это не моя вина!» Но она даже не надеялась, что отец поймет ее, и поэтому не стоило привлекать к себе внимание.

Она была убийцей.

Это была не ее вина.

ТгСелай унаследовала многие семейные черты: прямые, светлокаштановые волосы, небольшой рост, хрупкое сложение, красивые, несколько грубоватые черты. Но на этом ее сходство с семьей заканчивалось. У нее не было дара пси-коммуникации, ее сознание было слепо, и это было особенно невыносимо в доме, где почти у всех малейшее желание связаться мысленно с кем-либо всегда находило отклик.

Но один дар она все же унаследовала. Это был именно тот дар, который появился в доме очень давно, и семья делала все возможное, чтобы от него избавиться. Они так и не сумели довести это дело до конца. Каждые шесть-семь поколений дар проявлялся, сопровождаемый страхом и проклятиями. Этот дар был связан с коммуникацией и в то же время не зависел от нее. Пребывая в гневе, носитель этого страшного дара мог убивать своим сознанием.

ТгСелай не подозревала его у себя до своей первой помолвки. В то время она еще не пережила Восторга и была очень напутана. Хотя тело ее вполне было развито, сознание было совершенно не подготовлено к браку.

Ее первый муж, из богатого дома Кехлевт, был о себе очень высокого мнения. Он отвел ее в их покои, где попросту изнасиловал свою молодую жену.

И она убила его. Даже не коснувшись его, не подняв против него оружия, хотя сделала бы это, не задумываясь. Она неожиданно для себя проникла в его сознание, и ее гнев и ужас прорвались в его мозг, заморозили сердце и погасили в нем огонь жизни. Он был мертв еще до того, как скатился с нее. Ни один врач не смог ему помочь.

Конечно, поднялся большой шум. Но синяки и ссадины не ее теле ясно говорили о том, что случилось, и с помощью денег историю удалось замять. Но об этом она узнала намного позже. Она была напутана, так как понимала, что в один прекрасный день кто-нибудь подсыпет ей в чашку яд, или, пробравшись ночью в ее комнату, прирежет ее. Она знала, что такие вещи уже случались. ТгСелай ходила по дому, стараясь казаться незаметной. Но домашние сами боялись беспокоить ее.

Родственники и прислуга боялись ее разозлить, и если она была чем-либо раздражена, старались не попадаться ей на глаза. Она старалась не обращать внимание на такое отношение и заниматься учебой и делами, как обычно.

ТгСелай прекрасно понимала, что является игрушкой в чужих руках.

Кроме того, она была «ребенком правой ветви». А это было своего рода клеймом, говорившим о том, что она состоит в родственных отношениях с главой дома, но эти отношения не подтверждены официально. Она была разменной монетой в обменах на какие-либо услуги других домов. Она занималась бухгалтерской работой, часто задаваясь вопросом: повлияет ли смерть первого мужа на ее ценность на рынке браков? Ведь в этом случае ее могли выгнать или продать в рабство. Все утихло со, временем, и ей было сделано еще одно предложение, на этот раз из дома Галш. Это было выгодной партией, и новоиспеченный жених был очень приятным мужчиной.

ТгСелай задавалась вопросом: было произошедшее с ней роком судьбы или несчастным случаем? Она с нетерпением ждала дня свадьбы. Она была возбуждена, и ее горячая кровь зажгла молодого супруга. Их первая ночь была дикой и запоминающейся.

Но на утро он был мертв.

После этого предложений больше не поступало. ТгСелай теперь проводила все время, изучая счета. Она любила эту работу. Все вокруг, даже слуги, смотрели на нее с ужасом. Иногда напряжение спадало, но ненадолго. Никто не шутил с ней, так как боялся рассердить ее неудачной шуткой.

Время, прошедшее после неудачного брака, текло медленно. Она была одинока.

Сейчас она стояла перед отцом, не веря тому, что ее собираются связать еще одним браком. Браком с молодым мужчиной из дома Велекх, «Высокого дома». Она уставилась на отца.

– Но ведь они очень богатые и влиятельные, – сказала она. – Что им нужно от нас?

– Союз, – ответил он.

Но у ТгСелай было собственное мнение на этот счет, не зря ведь она вела счета.

– Отец, – сказала она, – совершенно очевидно, что есть дома, с которыми они могли заключить более выгодный союз.

Он свирепо посмотрел на нее. Да, она прекрасно понимала, что до него просто снизошли.

– Отец, – сказала она, – они знают о предыдущих браках?

– Да, Старейшая дома знает. – Отец вздохнул. – Тебе нечего бояться. Они удочерят тебя.

«Так ты отдаешь меня, – подумала она. – И делаешь это с облегчением. Мошенник, ах, мошенник.» – Но, отец, – сказала она с волнением, – молодой мужчина…

– Мне плевать на него, – злобно ответил он. – И им тоже. Я не стану ронять слезы, если ты прикончишь его. Это доставит мне удовольствие. Так что развлекайся, девочка. Брак состоится при полной ТгХут. Жених придет, чтобы увидеться с тобой, завтра.

На этом все закончилось. Она поклонилась отцу и удалилась. Затем она долго сидела у окна, вдыхая сладкий запах цветов. В руке она вертела острый нож:. Она подумала, что у нее еще есть время. По крайней мере не случится ничего ужасного, если она встретится со своим женихом. Нож не затупится за пару дней.

Их встреча состоялась в большом зале на нижнем этаже. Зал был пустым, в нем не проводились ни празднества, ни званые обеды, поэтому не было необходимости украшать его. Какой-то добрый слуга принес два старых кресла для них. Они сели и посмотрели друг на друга.

ТгСелай понравилось то, что она увидела. Молодой мужчина смотрел на нее спокойно и открыто, глаза его светились дружелюбием.

– Ну что ж, – сказал он, – мы должны пожениться. Я надеюсь, что ты вступаешь в брак по собственному желанию.

– Это не совсем так, – ответила она.

Он покраснел.

– Жаль, что я тебе не понравился.

– Но ты мне нравишься! – сказала она.

Оба замолчали. Он был удивлен этим признанием, а она тем, что оно вырвалось и прозвучало очень серьезно.

– Просто я не желаю брака, – сказала она. – У меня уже было два неудачных брака. Я убила своих мужей.

Он посмотрел на нее с еще большим удивлением.

– Нет, не так, – обеспокоенно произнесла она. – Мой дар убил их.

– Она склонила голову. – Никто не пережил свадебную ночь.

Он так долго смотрел на нее, что, в конце концов, она отвернулась.

– Я думаю, что если бы у меня был выбор, я бы все равно остановился на тебе, – медленно произнес он, как будто только что открыл это для себя.

ТгСелай уставилась на него.

– Беги! – сказала она. – У тебя еще есть шанс!

Он покачал головой.

– Ты не знаешь мою бабку, – ответил он. – Она заставит других охотиться за мной, пока они не приведут меня обратно. К тому же я не хочу нанести удар нашему дому. Она – наша Старейшая. Мой долг повиноваться ей.

– Она послала тебя на смерть! И знает об этом!

Он пожал плечами.

– Может быть, и так. В любом случае от этого не уйти, так что я даже не буду пытаться.

Спор продолжался около часа. ТгСелай задавалась вопросом: что об этом думают подслушивающие, потому что знала наверняка, что за ними следят. Возможно, она и была слепа сознанием, но не настолько глупа, чтобы не понимать, что каждый в доме сейчас слушает их. И тут новая мысль осенила ее: «Почему я пытаюсь отговорить его? Отец практически разрешил мне убить его, почему я спорю?»

Она не могла понять причины.

Спор потихоньку угас, и она уставилась на свои руки на коленях.

– Приходи завтра, – сказала она.

– Я приду, – ответил он и покраснел. – Мне назвали твое имя, но я его забыл.

– ТгСелай.

– Махак, – ответил он, встал, поклонился ей и ушел.

Долгое время она сидела, не двигаясь, а затем вернулась к своим счетам.

Он пришел на следующий день, и на следующий, и каждый раз они спорили. Сначала все споры касались будущего брака, а затем они перешли на более интересные темы: отношения в семье, политика, события в различных королевствах и, наконец, они сами. Их споры начинались рано утром и заканчивались поздно вечером.

Через три дня ТгСелай поняла, что хотела бы выйти замуж именно за этого мужчину, хотя бы для того, чтобы иметь возможность спорить с ним.

На четвертый день ей стало ясно, что она влюбилась. Он же открылся ей в своих чувствах днем позже. Споры в этот день были особенно шумными.

А еще через два дня наступило полнолуние.

Официальная часть церемонии прошла с большим шиком в холле «Высокого дома». Махак воспользовался разрешением своей бабки и обставил все с непередаваемой роскошью. Столы прогибались под тяжестью яств, напитки текли рекой. Короли, лорды и Старшие Матери заполнили галереи, откуда наблюдали за происходящим. Священник взял их за руки, руку жениха он приложил к лицу невесты, а руку ТгСелай к лицу ее избранника и проследил за тем, чтобы между их сознанием возникла связь. В этот момент их не беспокоили те вещи, которые служили постоянным предметом их споров. Их не заботили холодные, любопытные взгляды, которые были прикованы к ним с высоты галерей. Сувин смотрела на происходящее как на забаву. Она явно была удовлетворена. Они провели день и часть ночи, празднуя вместе с гостями, не замечая ничего вокруг и не вступая в разговоры.

Когда они улеглись в своей комнате, то поняли, что есть по крайней мере одна вещь, не вызывающая споров, хотя какая-то полусонная дискуссия состоялась.

ТгСелай проснулась первой. Далее не взглянув в сторону мужа, она протянула руку к столику в изголовье и взяла нож. Она уже давно решила, что ей следует сделать.

Она обернулась и увидела мужа, спокойно спящего.

И совершенно живого.

Нож с грохотом упал на пол и разбудил Махака.

Они начали ссориться, правда, ненадолго…

– У меня будет ребенок, – сказала она.

Он был настолько удивлен, что не стал заводить спор на эту тему.

– Хвала всем хорошим богам, – сказал он, беря ее руки в свои, – и да благословенны плохие за то, что не вмешались в это!

– Присядь, любимый, – ответила она. – Мне нужно подумать.

– О чем?

– Прежде всего о ребенке. – ТгСелай села на ложе и внимательно посмотрела на мужа. – Этот ребенок может стать тем, чего наши дома так долго ожидали.

– В наших домах много детей, – ответил, несколько смешавшись, Махак.

– Но ни одного, произошедшего от обоих домов. Махак, послушай меня. Мой отец не мог придумать ничего лучшего, как продать меня Сувин. Но не это заботит меня. Брак всегда представлял собой что-то подобное. Но этот ребенок, в зависимости от того, как его воспитают, может стать Старшей обоих домов.

– Она?

– Девочка.

– Моей бабке это не понравится, – сказал Махак.

Какой-то момент ТгСелай молчала.

– Нам с тобой придется сделать так, чтобы ей понравилось, сказала она. – Этот ребенок может положить конец вражде между нашими домами. Только мы можем это сделать.

– У тебя есть какие-то мысли по поводу того, что следует предпринять? – спросил он.

– А у тебя?

Он покачал головой.

– У меня тоже. Но нам придется сделать так, чтобы ребенок рос в двух домах, а не в одном, иначе он станет еще одной игрушкой в их руках.

Они помолчали.

– Мы должны быть осторожными, – сказал Махак, – иначе нас ожидает смерть.

ТгСелай кивнула. Как скажешь. Он прижал ее к себе.

– А пока…

И они на какое-то время переключились на предмет, который не вызывал у них никаких споров. ТгСелай проснулась в одиночестве.

– Махак? – позвала она и села, оглядываясь вокруг. Что-то было не так на другом конце связи:

Махак был чем-то расстроен… вдруг она замерла.

В комнате находилась леди Сувин. Она смотрела на ТгСелай, и глаза ее излучали холод и удовольствие.

– Ты глупое дитя, – сказала Сувин, – но это не имеет значения. Я получила от тебя то, что мне было нужно.

– Мадам, – сказала ТгСелай, пытаясь соблюсти этикет, – что вы имеете в виду?

– Ребенка, – ответила Сувин. – Этот дом будет теперь твоим. Тебе нечего бояться вмешательства со стороны твоего собственного дома.

Хотя, что вообще они могут сделать? Я сожалею, что Махак не сможет присоединиться к тебе до родов. Но о тебе и ребенке позаботятся.

У ТгСелай в голове зашумело.

– Зачем вам наш ребенок? – спросила она. Сувин наклонилась поближе.

– Глупая. У тебя есть способность убивать. Конечно, она не совершенна, ведь ты по какой-то причине не убила моего внука. Я предполагаю, что тот, кто обладает таким даром, должен чувствовать, когда его жизни кто-то угрожает. Разве ты не знала? Прабабка Махака также имела этот дар. Когда двое с этим даром зачинают ребенка, ребенок обязательно родится с ним.

ТгСелай оцепенело покачала головой.

– Оружие, – наконец промолвила она.

– Такое оружие, от которого не будет защиты, – сказала Сувин. Обученный технике последней мысли, выросший под моим крылом, подчиняющийся мне… Те, кто будут против меня, просто умрут, и никто не узнает причины смерти. Насколько проще станет моя жизнь. Мне нужно за многое тебя благодарить.

Она увидела, как взгляд ТгСелай метнулся к столу.

– Забудь о своем маленьком кинжале, сообщила она. – Ты не сможешь наложить на себя руки. Иначе пострадает Махак. Я прослежу за этим. Подумай о своих родах. Не нужно их усложнять.

– Приведи моего мужа, – сказала ТгСелай. – Сейчас.

Глаза Сувин сверкнули.

– Не смей приказывать мне, девочка. Ты слишком ценна, чтобы просто убить тебя, но есть способы наказывать тебя так, что это не принесет вреда ребенку.

Шум в голове усилился.

– Моего мужа, – сказала ТгСелай.

– Дура, – сказала Сувин и встала. – Я поговорю с тобой, когда ты придешь в себя.

Со двора донесся звук скрещивающегося оружия и крик.

– ТгСелай!

И ничего больше… Только в мозгу ТгСелай связь вдруг оборвалась, и другой конец стал пустым и холодным.

– Муж, – сказала она.

Сувин повернулась, с трудом осознавая, что произошло. Несчастный случай…

Но она поняла это слишком поздно. ТгСелай уже поднималась со своего ложа. Сейчас она чувствовала шум в голове, который был у нее при неудачных первых браках. Теперь она знала, что он означает, и сама усиливала его. «Да, муж, да…»

– Старуха, – сказала она Сувин, медленно двигаясь к ней. – Моли меня о сохранении твоей жизни. – Сувин попятилась. – Моли меня, сказала ТгСелай, делая еще один шаг в ее направлении. – Кланяйся в пояс, старая лематья, я хочу видеть тыльную сторону твоей шеи.

Сувин вздрогнула и медленно, очень медленно стала склоняться.

Неожиданно она выпрямилась с ножом в руке и метнула его. ТгСелай отклонилась в сторону и ответила оружием, которое не знало промаха. Ее сознание, полное ненависти, холодное, как камень, пробежало по каждому нерву, заставив их агонизировать, скользнуло в сердце и стало сжимать его до тех пор, пока оно не лопнуло, метнулось в горло и заморозило его, так что не раздалось ни одного крика. Она отвернулась от Сувин и обратила свое сознание во двор, и он заполнился смертью. Казалось, вся вселенная взорвалась от ее гнева. Затем все кончилось. Ее сознание прошло по дому, отыскивая жизнь, находя ее и без размышлений убивая, убивая, убивая…

Наконец гнев оставил ее, и она подняла маленький нож, подумала и изменила решение.

– Нет, – сказала она громко, – нет, он там, внизу.

Она подошла к окну.

– Дитя, – сказала она, – прости меня.

Падение было слишком коротким, так что у нее не было времени начать спор даже с призраком.

Уничтожение «Высокого дома» задержало полеты на ТгХут примерно на пятьдесят стандартных лет. Большинство пси-технологий пришлось изобретать заново, а дар появился только через несколько веков. Он и сейчас один из наименее развитых искусств сознания вулканцев, хотя и наиболее распространенный.

Позже ТгХут была покрыта шахтами, колонизирована, а затем жители Вулкана обратили свой взор на другие планеты. Несколько войн разразилось на Вулкане во время первого полета как знак смещения равновесия. Но и другие балансы были смещены: теперь любовь стала менее веской причиной для брака, чем генетика. Ужасный пример попытки объединения «Высокого» и «Старого» домов заставил другие семьи отказаться от решений своих проблем подобным образом. Дома теперь развивались отдельно друг от друга. Они позабыли о сотрудничестве.

«Бойся другого» – было девизом тех времен. «Держись своих. Знай о различиях. Те, кто отличается от тебя, пусть далее не пытаются заключить с тобой союз. В одиночку лучше.»

Одинокая ТгХут с лицом, изрытым шахтами, прокладывала путь вокруг планеты, и с течением времени костры, которыми пылала поверхность Вулкана, покрыли и ее. И костры горели, горели, горели…