"Владимир Дрыжак. Кесарево сечение" - читать интересную книгу автора

проблемы осложняется тем, что сфера морально-этических отношений описывается
расплывчатыми (в математическом смысле) понятиями и практически не поддается
количественному анализу. Но, не определив границы допустимого, бессмысленно
говорить о границах возможного. Пренебрежение же этическими нормами в
процессе подготовки полета приведет к тому, что во время полета произойдет
разрушение даже того неустойчивого баланса отношений, который будет
унаследован от материнской цивилизации, наступит коллапс взаимной
толерантности, последствия которого непредсказуемы.
Следует иметь в виду, что никакая новая устойчивая мораль не может
сформироваться на пустом месте. Постоянная времени, характеризующая
стабильность этики, вообще достаточно велика, ибо в основании этики лежат
традиции, последние же аккумулируют опыт жизни людей в социуме. Будучи
заложены однажды, традиции определяют характер этических норм на сроки,
заведомо большие жизни одного поколения. Следовательно, этические нормы при
подготовке и в процессе полета останутся приблизительно теми же, что и на
Земле, но условия жизни в экспедиции будут принципиально отличными. Как
разрешится это противоречие, прогнозировать невозможно.
Переходя к анализу возможности разрешения технических проблем, следует
прежде всего решить вопрос о выборе оптимального носителя экспедиции, а
именно, будет ли это искусственный объект, либо объект...".

Здесь текст обрывался. Я машинально перевернул страницу и не обнаружил
под ней ничего. Потом тряхнул головой, избавляясь от ощущения, что меня
бессовестно надули.
- Прочитал? - осведомился Гиря. - Верни документ.
Я исполнил указание. Петр Янович аккуратно вложил листы в свою синюю
папку, щелкнул застежками и направился к сейфу.
- И это все? - обиделся я.
- Пока - все. А там посмотрим, - сказал он, закрывая сейф и возвращаясь
к месту постоянной дислокации.
- Куда посмотрим?
- На твое поведение.
- А у меня всегда примерное. И впредь таким останется.
- Вот когда оно останется, тогда и посмотрим, - подытожил Гиря. - А тем
временем продолжим. Вопрос первый: что скажешь?
- Да что тут скажешь.., - я выдержал паузу, понимая, что говорить
придется, и не понимая, что именно придется сказать.
- Ну, так, вообще... Как тебе показался автор?
- Автор - человек широких взглядов. Для него, судя по всему, заглянуть
в будущее на пару тысячелетий - раз плюнуть. Но, однако, на сумасшедшего он
не тянет. Да и вообще, создается какое-то ощущение безличности...
Меморандум, или нечто в этом роде. Протокол о намерениях, или отчет по
результатам осмысления. Короче, деловая бумага.
- А! Вот! - Гиря ткнул в меня пальцем. - Ты посмотри, что он здесь
предсказывает, этот Нострадамус. И какова степень уверенности. Просто жуть
берет! Мы тут, понимаешь, сидим, развиваемся как умеем, и знать ничего не
желаем. Но вот наступает светлое будущее, и что же мы видим? Марс объявляет
войну Земле, а Луна сохраняет нейтралитет. Это что - порядок?!
Гиря для пущего блеска выпучил глаза и продолжил:
- Ну, ладно, я-то помру, а ты-то - останешься. С тебя и спросят