"Владимир Дрыжак. Ведро лягушек" - читать интересную книгу автора

- Шахматного этюда.
- Ах, вот оно что!
Лебедев спокойно сидит в стороне. Его, кажется, все это
не сильно волнует.
- Ну, пусть это шахматный этюд. И что из этого следует?
- Из этого следует, что событие, изображенное на
картинке, произошло позавчера и не ранее шести вечера, когда
стали продавать "Вечорку".
- Ага! Так он взял этюд из газеты! Но может быть, он его
раньше знал?
- Это совершенно невероятно.
- Почему?
- Потому что автор этюда - я.
- Вы?
- Я.
Немая гоголевская сцена.
- Господи! - восклицает Лиегис. - Неужели вы, Алексей
Дмитриевич, заниметесь подобной ерундой.
- Есть такой грех, - Голубин смущенно улыбается и
поглаживает седой пушок на голове.
- А я вашей фамилии не видел под позицией, - вдруг
нарушает молчание Лебедев. - Там какой-то иностранец,
кажется, Гарда.
- Правильно, дружок! Гарде - шах ферзю - мой псевдоним.
Вот тебе и раз! Кто бы мог подумать, наш уважаемый
Алексей Дмитриевич - и на тебе, шахматный композитор.
Да-а-а, Алексей Дмитриевич - это эпоха. В институте он
появился, когда меня тут и в помине не было, и представить
без него институт совершенно невозможно. Этот маленький
незаметный человек за свою жизнь наделал столько, что хватит
и на иных десятерых. Куда ни сунусь - везде натыкаюсь на его
работы. Сотни статей, три монографии по теории алгоритмов,
докторскую не защищал, а получил степень по совокупности
работ. Ни разу не слышал, чтобы он гденибудь выступал, но
ссылаются на него везде и всюду. Удивительная личность я бы
сказал, реликт эпохи титанов математики! А в жизни это
добрейший и милейший человек. Его тактичность чудовищна и
вошла среди сотрудников в поговорку. Своих аспирантов (а их
у него не меньше трех каждый год) именует коллегами и поит
чаем за свой счет. Кстати, он был научным руководителем
Лебедева и, если мне не изменяет память, это единственный
случай, когда его аспирант не защитился... Хм!..
- А вы, Алексей Дмитриевич, не путаете? - произносит
Лиегис. - Это точно ваш этюд?
- Как же, батенька, я могу перепутать, если составлял его
целый год. Тут уж, извините...
- А скажите, - Лиегис поворачивается к Лебедеву, - вы
хорошо играете в шахматы?
- Первый разряд. Был. - Лебедев выпячивает нижнюю губу,
раздумывая о чем-то своем. Потом как бы стряхивает