"Юрий Дружников. Опасные шутки Альбера Робида" - читать интересную книгу автора

Рафаэлей, Тицианов, Рубенсов, Давидов, Делакруа, Дюреров и других пионеров
искусства, - заступила сперва фотоживопись, представлявшая собою по
отношению к ним уже громадный прогресс. Нынешние фотоживописцы должны будут,
однако, в свою очередь стушеваться перед завтрашними фото-никтомеханиками".
Гуманитарное образование потеряло практическую ценность, и все идут в
инженеры. Инженерный крен начинается с 12-летнего возраста. Ум и знания
будут способствовать развитию циничности. Гениальные технические изобретения
пойдут на то, чтобы принести максимальный вред человечеству. История,
говорит деловой гений в сочинении Робида, обо мне напишет так: "Этот витязь
интеллигенции умел собирать с простых смертных налог в пользу более
развитого своего ума".
Робида предвидел растущую массу бездельников, сидящих на шее у
государства. Потребители общественного богатства ничего не делают; они
"сидят, показывая язык прогрессу". Но автор промахнулся, решив, что таковыми
станут прежде всего потомки знатных родов.
Не прекратил Робида свои путешествия во времени и потом, сделав
забавную серию рисунков со своими рассказами для журнала "Маленькие
французские иллюстрации"; книга называется "Давным-давно с нами сегодня".
Сочинил он веселую книгу о женщинах "Прошлое дамы: столетие изящества". Его
последней фантазией, законченной незадолго до смерти, стало иллюстрированное
сочинение "Замок в воздухе" (1925). Но он немного повторял сам себя, и это
оказалось менее интересно, чем его прежние создания. Вершиной осталась
трилогия "Двадцатое столетие", "Электрическая жизнь" и "Война в ХХ-м веке".
Русский переводчик Ранцов это угадал и взялся за дело. Перевести такую книгу
было нетрудно. Переводчику и в страшном сне не могло присниться, какие
практические мысли извлечет из книги один его соотечественник, нацеленный
всерьез на мировую революцию.
Итак, кто же он - мифург или борец против мифов? фантаст? ясновидец?
случайно угадал или опирался на последние достижения наук? Думается, все
было в синтезе.
Во время чтения нас не покидает ощущение, что молодой Жорж Лоррис
является alter ego самого Альбера Робида, отец которого принуждал его к
работе, требовал серьезности, занятий наукой и, возможно, противился
женитьбе сына. Сын этот - и, может быть, тут мы приходим к причине
появления на свет сей странной книги - пытался вырваться из привычного
круга, изменить свою жизнь. Но он не нашел иного пути, кроме как
эмигрировать. Не в Америку, что делали в конце прошлого века многие
французы, да и не только они, а - в будущее. Его жизнь не изменилась, не
сделался он ни богатым, ни счастливым, зато высказался, и его услышали, а
это тоже немало.
Однажды в семидесятых советская газета вспомнила Робида. Он изображен
эдаким легкомысленным французиком-балагуром, который, хотя и необузданно
фантазировал, но, ха-ха, не предвидел грандиозных успехов советской страны.
А Робида предвидел и ее грандиозный закат. Писатель и художник, в России ни
разу не побывавший и даже ни разу ее не упомянувший, Робида тем не менее в
нее мистически проник, а может, как ни странно или как ни смешно, оказал
какое-то влияние на исторический процесс.
Не употребляя марксистского лексикона, он показал финал: коммунизм есть
советская власть плюс чернобылизация всей страны. Вообще-то, мы знаем, что
никакие предостережения и антиутопии, будь то Нострадамус, Щедрин, Замятин