"Юрий Дружников. Медовый месяц у прабабушки, или Приключения генацвале из Сакраменто (Микророман)" - читать интересную книгу автора

казалось, вот-вот лопнет по швам. Галстука с оранжевыми цветами едва
хватило, чтобы обвить его дубовую шею. Потомок золотоискателей в нашей
долине, он так и пышет здоровьем. Медицина развивается не для него,
страховка ему ни к чему,- преступников надо страховать, защищая от таких
полицейских. Кто-то из гостей за столом рассказал через уоки-токи, что в
прошлом году жених один управился с пятью уголовниками, из которых двое -
бывшие боксеры. Уоррен с вертолета, через прибор ночного видения, заметил
возню у придорожного мексиканского ресторана. Воры прибрали к рукам дневную
выручку. Полицейский вертолет приземлился на ресторанной автомобильной
парковке. До прибытия подкрепления Патрику пришлось их слегка помять: к
судье всех пятерых доставили из госпиталя.
На следующий день, закрутившись с делами, я забыл про Патрика и Любу.
Шли экзамены, студенты нервничали, их напряг передавался мне. На прием
стояла и сидела в коридоре очередь нуждавшихся в консультации или спешивших
продемонстрировать свой глубокий интерес к русской литературе девятнадцатого
века. Некоторые мудрецы ухитрялись раздобыть справку о своей умственной
замедленности, чтобы писать экзаменационную работу вместо двух часов четыре.
Потом наступили каникулы, и я засел за недописанный роман.


2.

Прошел, наверное, месяц, когда у меня раздался звонок. Я даже не сразу
сообразил, кто это. Патрик Уоррен вернулся из свадебного путешествия.
- Ну как там озеро Рица, Пицунда, обезьяний питомник, гора Ахун?..- я
попытался вспомнить еще что-нибудь, но мой запас исчерпался.
- Замечательно! Много впечатлений,- сказал он.- Можно мне к вам
подъехать?
Я думал, на крышу факультета иностранных литератур сядет полицейский
вертолет, но этого не произошло. Уоррен просто пришел и сел напротив меня.
Он был такой огромный, что в кабинете сразу стало тесно. Глаз, и часть щеки
Патрика были темно-синими. Я не стал спрашивать: Уоррен сам обстоятельно
рассказывал.
Собирались они тщательно, везли чемоданы подарков. Люба гостила в
Сухуми у прабабушки Манико позапрошлым летом. Двухэтажный дом, который
построил покойный муж Манико, служивший садовником на даче товарища
Кагановича, стоял на самом берегу моря, окруженный виноградником. Там (у
прабабушки, а не только у Кагановича) море очень близко от кровати:
проснулся и - бултых. Кстати, трубка, которая так взволновала Патрика, была
подарена Сталиным Кагановичу. Когда у Кагановича отобрали дачу, садовник,
муж Манико, трубку нашел и взял себе.
Летом дом и сарайчики вокруг заселяли курортники - восемнадцать семей.
Сама прабабушка жила там, где было потише: на краю сада, в сарайчике, стеля
себе на полу. Ноги ее внутри не умещались и, как старуха говорила, спали на
воздухе. Там же, в сарайчике, она держала в ямке большую старую кастрюлю, в
которой хранила деньги. Продав фрукты или получив с жильца плату, Манико
раздвигала в полу сарайчика две доски и засовывала под крышку кастрюли
рубли, украинские карбованцы, грузинские купоны, казахские тенгю, сомы,
латы, зайчики и другие свободно конвертируемые валюты. Сбербанкам Манико
никогда не доверяла. Она понимала слово "деньги", проблемы же инфляции -