"Юрий Дружников. Медовый месяц у прабабушки, или Приключения генацвале из Сакраменто (Микророман)" - читать интересную книгу автора - Может, дать команду пройтись по ним из "калашникова"?
- Зачэм пройтысь? Пусть гости спокойно отдыхают. А когда отдохнут, пусть товарыщ Бэрия с ними бэспристрастно разберется. Я думаю, им нэ надо возвращаться в логово империалызма. Пусть такой фызычески крэпкий амэриканец поработает на социализм. А трубка вэрнется к ее настоящему хозяину. Поехали! Заверещал мотор. Патрик держал в руках трубку, которая еще дымила. Теперь он проснулся второй раз, уже по-настоящему. Открыв глаза, Уоррен увидел, что в руке у него сухой сучок от дерева, подобранный на земле. Шум с дороги и дым действительно имели место. Их "Москвич" проворно разворачивался и катил, набитый людьми с обритыми головами. Патрик проворно вскочил и в три прыжка оказался на асфальте, но машины след простыл. Ни одной попутки на дороге, шоссе будто вымерло. Бежать вслед глупо. Рука мгновенно опустилась в карман: ключи от машины исчезли. - Трубка, Луба!- застонал Патрик. - Какая трубка? - Трубка вождя индейцев, которую я хотел поменять на трубку вождя Сталина. Она уехала... С трубкой уехала их одежда, видеокамера Патрика, одеяла,- все осталось в багажнике "Москвича". Зато бумажник в заднем кармане сохранился, поскольку Патрик на нем лежал. Как мог убедиться читатель, я стараюсь передать то, что Патрик мне рассказывал, слово в слово, без всякой отсебятины. Если Уоррен для красного словца немного приврал насчет встречи с товарищем Сталиным, я за это никакой ответственности не несу. Недавно читал в каком-то очень серьезном журнале, что даже длинные сны протекают в нашем сознании мгновенно, и трубка вождя про этот странный сон Патрик решил ничего не рассказывать. Люба рыдала и, всхлипывая, говорила, что она не хочет так отдыхать. Патрик ее утешал: отдых ведь только начинается. А Люба считала, что он уже кончился. Под деревом на траве оставались банка с абрикосовым вареньем, которую облепили пчелы, и полбуханки серого хлеба. На тропинке, ведущей с горы в яблоневый сад, появился белобородый старичок с сумой через плечо, похожий на нищего. Он остановился и попросил кусок хлеба. Люба отломила ему половину оставшегося. Он стал жадно есть. Узнав, что произошло, старичок сказал: - Так это же уголовники, которых из тюрьмы выпустили. Вот они и делают, что хотят. - А вы где живете?- спросила Люба. - Теперь нигде. Я - грек, а греков абхазцы тоже выселили, как и грузин, и армян. - Куда же вы теперь идете? - Все отсюда бегут. Иду я в Батуми, чтобы там перебежать в Турцию. Может, в Турции лучше, а здесь очень плохо. - Далеко до аэропорта?- глядя на заплаканную жену, вдруг спросил Патрик, и Люба перевела. - Аэропорт? Вы сейчас недалеко от Гагры. Единственный аэропорт тут возле Адлера. Это будет уже за границей, то есть в России. Автобусы теперь не ходят. На попутки не сажают, боятся. Остается вам идти пешком. Дня за полтора-два дойдете. Патрик с Любой двинулись в путь, прихватив банку с остатками варенья, |
|
|