"Владимир Николаевич Дружинин. Тропа Селим-хана " - читать интересную книгу автора

скатились самые большие, тяжелые. Их еще можно обойти. Потом под сапогами
хрустит ломкая известковая крошка. Подъем. В узком ложе обломки скопились
гуще, образуют торосы. Гайка продвигается короткими, мягкими скачками,
оглядывается, садится, поджидая Игоря. Поводок размотан. Как бы он не
зацепился, не запутался!
Обломки все мельче. Уже нет больших глыб; они далеко позади. Но что
проку! Откос все круче, камешки перекатываются, ноги съезжают.
Гайка, славная Гайка! Постой, я укорочу поводок. Здесь ты не собьешь с
ног, если дернешь. Дергай, Гайка, дергай; у тебя еще есть силенки - хорошая,
умная Гайка! Дергай, помогай лезть.
Вот Баеву каково! Он новичок еще, на турнике он словно мешок с овсом,
как сказал старшина Кондратович. Баеву тяжело. Хочется ободрить его словом,
но не хватает дыхания. Даже на одно слово. И нет времени оглянуться. Но Баев
сзади, он иногда ловит край гимнастерки Игоря или его рукав. Крепись, Баев!
Уже немного осталось. Еще шагов пять. Еще два...
Все! Поднялись! Ветер шатает Игоря; у него темнеет в глазах. Вот скала,
темная, с прожилками, скала, за которой исчез незнакомец. Где же он?
На узком лезвии хребта, каменистом, голом, укрыться негде. Он
спустился? Но каким образом? У самых ног Игоря земля обрывается, открылось
ущелье. Через него перемахнет только птица.
Гайка со свистом глотает воздух. У скалы она пригибается. Дрожь волнами
бежит по ее телу. Но не от холода. Гайка тихо визгнула - этот звук отдался в
ушах Игоря победной музыкой.
Взяла след! Гайка рвет поводок, ее трясет в горячке поиска. Но что с
ней? Морда ее тычется в куст, разросшийся над самой пропастью. Игорь охнул:
Гайка прыгнула вниз. В ту же секунду поводок ослаб, собака удержалась на
чем-то.
Там тропа! Ступенчатый спуск ко дну ущелья, сооруженный природой или,
может быть, в стародавние времена людьми. Многие камни обвалились, выступы
сгладило водой и ветром. Известняк отслаивается, крошится. Справа - стена,
слева - пропасть, а ширина ступеньки, где, постукивая коготками, волнуется
Гайка, всего около метра. Немало исхожено по горам за два года службы, но
такого страха еще не было.
- Роется Терек во мгле, - произносит Баев, бледнея.
- Ну как настроение? - спрашивает его Игорь.
- Ладно!
- Ты не гляди на дно, понял? - говорит Игорь. - Под ноги гляди.
Он слез на ступень, встал рядом с Гайкой, чувствует ее тепло, ее дрожь.
Он сам старается не смотреть на дно ущелья, где поток вьется тонкой белой
ниткой.
Игорь отцепил поводок, намотал на руку. Здесь, на спуске, опасен
малейший толчок.
Впоследствии Игорь сам себе не верил: да неужели он прошел там с
Гайкой, с Баевым! Невероятный спуск. Рука шарит по поверхности известняка, -
в иных местах он в трещинах, в буграх, а тут, как нарочно, будто
отполирован. Руки разодраны в кровь о колючки, но надо терпеть. Надо, надо
терпеть, коли единственная опора здесь - свирепая "держи-трава", как
прозвали ее солдаты.
И не смотреть вниз! Главное - не смотреть вниз! Там умолкает камень,
скатившийся со ступени. У самых ног вершина ели, уцепившейся корнями внизу,