"Ибрагим Л.Друян. Клятву сдержали (мемуары, про войну)" - читать интересную книгу автора

- Слушай, Тенгиз! Ты, конечно, делаешь очень важное и нужное дело. Но
ты совсем забыл про меня.
- Что такое, дорогой? - насторожился он.
- Вот посмотри, какими зажимами мне приходится работать, - я показал
ему самодельный зажим, изготовленный из ножниц. - Неужели тебе не стыдно!
- Почему мне? - удивился Тенгиз.
- А кому же еще! - в свою очередь воскликнул я. - Глядя на этот зажим,
разве кто-нибудь поверит, что у нас в отряде есть первоклассный
инженер-изобретатель, первоклассный механик, имя которого гремит по всему
соединению...
Я не жалел красок, зная, как занят Тенгиз, но только он мог помочь.
- Вот ты к чему! - наконец догадался он и улыбнулся. Подумал немного,
отложил в сторону свои трубки, из которых пилил корпуса для новых гранат, и
предложил: - Знаешь, Ибрагим, ты напиши, какие нужны тебе инструменты...
- Контора пишет! - перебил я.
- Хорошо, дорогой! - он снова улыбнулся. - Тогда нарисуй все эти
инструменты, и я тебе их сделаю.
Уж коли Тенгиз сказал "сделаю", значит сделает. Я показал ему на листке
бумаги, как должны выглядеть самые необходимые для нас хирургические
инструменты. В тот же день Тенгиз принялся за дело.
За короткое время он изготовил несколько весьма ценных инструментов
общего пользования - ножи, ножницы, пилы, долота хирургические, пинцеты,
крючки для раздвигания краев раны и многое другое. Несколько позже он
изготовил кое-какие инструменты специального назначения: пулевые щипцы,
зеркала, расширители Гегара и так далее. Я чувствовал себя богачом.
Но само собой понятно, что все эти инструменты мы не могли
изготавливать в большом количестве: один-два экземпляра. И врачам в
партизанских отрядах по-прежнему приходилось обходиться самым примитивным:
обрабатывать раны обычным ножом или бритвой, без обезболивающих средств,
вместо наркоза при операциях применять алкоголь, а точнее - самогонное
оглушение. Перевязку сосудов делали обычными, предварительно прокипяченными
нитками, а ампутации - обыкновенной садовой пилкой.
И все же исход операций, как правило, был благополучным. Здесь сыграли
свою роль не только мастерство и изобретательность врачей, но и чрезвычайное
напряжение всей нервной системы раненых, то самое напряжение, которое
заставляет организм мобилизовать все силы, все внутренние резервы на борьбу
с любой раной, с любой болезнью.
Таким образом, одновременно с началом организационных мероприятий мы,
так сказать, малыми силами делали все возможное, чтобы как можно быстрее
возвращать в строй больных и раненых.
Вместе с тем продолжали совершенствовать медицинскую службу во всех
звеньях. И здесь порой, казалось бы, рядовой случай толкал на большую
организационную идею.
В конце сорок второго года ко мне как-то пришел пулеметчик Алексой из
партизанской роты, где командиром был Даниил Абакумович Скляр. Пулеметчик
как пулеметчик: небольшого роста, веснушчатый, с пышной огненной шевелюрой.
Жизнерадостный, веселый, полный юмора. Был он очень подвижен, по глазам
угадывался очень деятельный человек.
Алексей пожаловался на сильное боли в ногах. Я внимательно осмотрел его
и установил тяжелое заболевание периферических сосудов, которое у нас,