"Ион Пантелеевич Друцэ. Последний месяц осени (Молдавские повести) " - читать интересную книгу автора

перед будущей невесткой рангом ниже, чем ему подобает.
С полчаса уходит на поиски ветеринарного техникума, потому что каждый
год студенты переходят с курса на курс, а сам техникум - из одного помещения
в другое. Теперь, хоть и удается найти здание сравнительно легко, толку
мало. Техникум безмолвствует. Окна и двери широко открыты, в классах две
старушки моют полы, в коридорах развешаны новые плакаты - то продольные, то
поперечные разрезы коров, лошадей, овечек, и, ужаснувшись этой бойне, отец
уходит.
В общежитии Серафима тоже нет. В большом двухэтажном здани ни души. Вид
бесконечного количества аккуратно заправленных кроватей нагоняет на старика
сонливость, но, спускаясь по лестницам, он вдруг слышит рядом, во дворе,
дикий крик восторга истинных болельщиков.
На трех площадках студенты играют в волейбол. Играют вместе - и парни и
девушки. Пасы отличные, удары мощные, вой оглушительный, и отец,
прогуливаясь вокруг сеток в поисках своего младшего сына, увлекается игрой и
начинает тоже болеть. Потом он слышит веселый, задорный голос:
- Что, старик, очухался?
Улыбаясь, отец отрицательно качает головой, но Серафим это вряд ли
видит. Он играет у самой сетки. Прыгает высоко, удары его сильные, мощные,
и, выиграв очко, он кричит старику:
- Погоди, вот обыграем врачей, тогда нацелуемся!
Следя за игрой сына, отец хитро, незаметно для других подмигивает ему,
сообщая, когда нужно вбивать гвозди на территории противника. Серафим бьет,
выигрывает очки, и отец несказанно рад.
Серафим - его большая любовь. Парень он живой, учится хорошо, несмотря
на то что те несколько коров из нашей деревни, которых он взялся вылечить,
подохли. Что поделаешь, в ветеринарии, как и в любом живом деле, всякое
бывает. К тому же был он тогда на втором курсе, а коровы, как на грех,
болели недугами, которые преподавались только на четвертом.
В густых сумерках, когда уже трудно было установить, нарушаются или не
нарушаются правила, игра кончается, и Серафим, наконец поздоровавшись со
стариком, ведет его усталой походкой в общежитие. Перед входом он отводит
старика в сторону и доверительно шепчет:
- То, что я вам сейчас скажу, должно остаться между нами.
- Закон, Как же!
- Понимаете, жениться надумал. Как вы считаете?
Серафим еще с седьмого класса надумал жениться и до сих пор никак не
угомонится. Мы часто подшучиваем над его женитьбой, но отец не позволяет
себе никаких двусмысленностей с детьми. Старик размышляет долго, словно от
его ответа в самом деле зависит судьба сына. Потом говорит полушепотом:
- Что ж, если ты решил, то, как говорится, в добрый час.
Серафим по-бабьи притворно вздыхает:
- Хорошо бы, отец, а то извелся я этим кошмарным одиночеством!
- Какое одиночество, когда вас тут полно!
- Да нет, я имею в виду моральное одиночество.
- Ну разве что...
Через минутку он спрашивает веселым, озорным голосом:
- Показать ее?
Отцу, ясное дело, хочется взглянуть на невестку, и вот они в женском
общежитии. Серафим, каким-то чудом успевший уже умыться и переодеться,