"Сергей Другаль. Василиск ("Институт Реставрации Природы" #8)" - читать интересную книгу автора

был уверен, что коллега-сосед "чист душой". Теперь это обстоятельство не то
чтобы подчеркивалось, но упоминалось достаточно часто, чтобы обратить на
него внимание. Каждый словно старался показать, что в чужой непричастности у
него сомнений нет. И действительно, ну какое зло мог внушить Василиску
Гасан-игрушечник или Неотесанный Митяй? Вот они, кстати, идут рядком и
ладком от дома мастера. Нури пересадил котенка на коврик, поднялся.
- Добрый вечер, мастер. Мир вам, леший.
- И вы здравствуйте...
- Я ждал вас. Я пойду с вами, - Нури не спрашивал разрешения, он просто
поставил в известность: пойду.
- Да, конечно, я сразу понял - вы пойдете! - сказал Гасан-игрушечник.
Леший промолчал, только поправил холстину, которой была закрыта порядочная
по размерам бадья.
При виде лешего Кащей посторонился.
- На болото? - прохрипел он вслед. - Грехи заглаживать? Подождите,
Василиск еще вам покажет, уж я-то знаю!
- Чешите грудь! - сказал леший, не оборачиваясь.
До болота путь был неблизок, и всю дорогу леший возмущенно бурчал,
вроде как себе под нос: и откуда такие берутся, как этот Кащей, и как это
люди ему позволяют, и где тот чиновник, который первым вывел Кащея на
руководящую дорогу? Конечно, если в масштабе всего Леса, то кащеевы пакости
ровно бы невелики с виду - ну, там рощу срубил, мастера обидел, дело доброе
болтовней подменил; но ведь пакость - она безразмерна...
- А по-моему, - сказал Гасан, - Кащей не ставит целью специально
учинить пакость, а действует в соответствии со своими убеждениями. Он
искренне верит, что монумент с призывом важнее рощи, что показуха важнее
дела. Он тем и страшен, что искренен!
Болото для лешего не было препятствием, Он уверенно перешагивал
короткими толстыми ногами с кочки на кочку, держа на отлете бадью.
Гасан-игрушечник и Нури шли за ним след в след, стараясь не ступать в
зловонную жижу.
- От кого вы узнали, что это мы выхаживаем Василиска?
- Никто мне этого не говорил, мастер. Я сам прикинул и понял: кто-то
должен, иначе бы змей подох. Ну, а кто здесь может, кроме вас?..
Василиск лежал, полукольцом опоясывая бестравный островок, треугольная
голова его придавила ствол поверженного дерева. Нури в принципе не верил в
порожденное зло и, может быть, поэтому не ощутил того поля злобы, о котором
так красочно рассказывал Пан Перунович. Конечно, большая змея, о которой к
тому же известно, что она ядовита, вызывает к себе неприязненное отношение,
но как может быть зло врожденным и беспричинным?.. Не поднимая головы, змей
слабо цвиркнул ядом, промахнулся и прикрыл мутные глаза. Выступающая из
болота часть туловища была обклеена большими заплатами пластыря, они ярко
выделялись на темной грязной чешуе. Неотесанный Митяй зашел слева и
неуловимо быстрым движением оседлал Василиска. Он ухватил змея за
ороговевший край капюшона и резким движением приподнял его голову.
Раскрылась огромная пасть, беспорядочно утыканная вывернутыми вперед
клиновидными зубами.
- Давайте!
Нури подтащил неподъемную бадью с драконьим молоком, а
Гасан-игрушечник, отбросив холстину, стал лить его ковш за ковшом в