"Сергей Другаль. Тигр проводит вас до гаража" - читать интересную книгу автора

Нури проснулся первым и увидел: справа половину неба заслоняла ромашка, а
слева сидел пес. Нури зажмурился, ромашка коснулась щеки. Клацнул зубами пес.
Нури встал и осмотрелся. Холмистая зеленая равнина уходила вдаль, и
овальными зеркалами блестели озера. Маленькие рощи толпились у берегов.
Носатые фламинго стояли в воде, разглядывая собственное отражение.
Очерченная ночью граница леса исчезла - лес переходил в саванну постепенно.
Пробежало небольшое стадо антилоп незнакомой породы. Воздух был прозрачен и
свеж. Нури вздохнул, сбросил одежду и побрел вдоль ручья туда, где негромко
шумел водопад. Ручей падал с обрыва в небольшую заводь и вновь вытекал из
нее по каменистому ложу. Нури прыгнул с разбегу и купался, пока не надоело.
Потом вылез из воды, отряхнулся, пошел к лагерю напрямик и увидел Дровосека.
Дровосек сидел на округлом валуне, подперев голову, и размышлял. Топор
лежал рядом, какая-то зверушка суетилась на рюкзаке, заглядывая внутрь. Нури
остановился неподалеку, не желая мешать человеку в его раздумьях. Желтый
кленовый лист спланировал и угнездился на влажном плече Нури. Над головой
тонко, с переливами засвистела невидимая в листве пичуга и умолкла, словно
вся израсходовалась на трели. Дровосек размышлял.
Неслышно ступая, подошли Олле и пес, стали рядом, замерли. На паутинке
спустилась с ветки шерстяная гусеница и стала раскачиваться у самого песьего
носа. Гром вытаращил глаза, следя за ней, но не шелохнулся. Дровосек
размышлял.
- Отвергла Амалья баронову руку! - не выдержал наконец Олле. - Святые
дриады! Мы уже минут десять глядим на вас, неподвижного, и не можем понять
причину столь мучительных раздумий.
Гром хапнул гусеницу и тут же выплюнул.
- Знаю, - сказал Дровосек, не подняв головы. - Вас здесь трое. Конь еще
не закончил утреннего омовения. Здравствуйте.
- Здравствуйте и вы. Но все же...
- Рубить или не рубить, вот в чем вопрос. С одной стороны, надо рубить,
ибо этот вяз имеет дупло. С другой - дупло можно запломбировать и вяз еще
лет двадцать простоит. Но с третьей...
- Как, есть еще и третья?
- Но с третьей, - Дровосек вздохнул, - в дупле совиное гнездо. Если я его
заделаю, куда денется сова со своими двумя совятами? И в результате кто-то
будет лишен радости видеть полет совы при лунном свете... У меня блекнет
волос, когда я подумаю, что это может с кем-то случиться.
Все трое задумались, а потом Нури спросил:
- Вы связывались с Центром?
- Еще бы. Сатон передал задачу на Большую машину.
- И что?
- Ах, Нури, машина ответила, что мне на месте виднее. Чтобы я решал сам,
поскольку вы, вот именно вы, забыли заложить в программу задачу о сове. У
вас, видите ли, там общие тезисы: общение с млекопитающими, общение с
пернатыми...
Нури смутился: замечание было справедливым. Конечно, возьмись он теперь,
через год работы с детьми, составлять программу по разделу "радость" - она
была бы гораздо полнее. А ведь говорили психиатры:
как не хлебом единым сыт человек, так и не только в творчестве радость.
Олле, у которого золотой Конь, и Отшельник, который провожал их через озеро
верхом на Геннадии, такой бы ошибки не допустили... Но что все-таки делать с