"Сергей Другаль. Светлячковая поляна" - читать интересную книгу автора

не по пояс гиганту Олле. Когда-то в помете он был единственным детенышем, и
случайно зашедший в лабораторию Олле долго дивился на это глазастое и
зубастое чудо.
А потом просил хирургов-генетиков отдать ему щенка на воспитание.
- Берите! Мать все равно отказалась кормить его.
- И правильно. Сколько можно? Месяц, ну два от силы. Зубов-то, как у
рояля, в два ряда. Хирурги вежливо посмеялись:
- Что вы, Олле! Ему неделя от роду. Щенок, наступая на собственные лапы,
приковылял к Олле и гавкнул басом.
- Гром! - воскликнул очарованный Олле. Щенок куснул его за палец.
Они явились за щенком через три дня - Олле и конь. Олле нес огромный
рюкзак, а между вьюками на спине коня было прочно привязано деревянное
корыто. Щенка вынесли, усадили в корыто на сухую траву и накрыли тряпками,
после чего Олле тепло благодарил генетиков.
- И до нескорого свидания, - сказал он. - Я взял себе длительный отпуск.
С этими словами они ушли в лес и на вторые сутки, в полдень, добрались до
гряды холмов, за озером Отшельника, где мало кто бывал. Здесь джунгли
отступали, не в силах одолеть каменистую почву. В нагромождении скал Олле
отыскал вход в знакомый грот, услышал глухое рычание и, удовлетворенный,
снял вьюк с коня. Потом, невдалеке от текущего рядом ручья, он поставил
палатку, разложил вещи, вымылся, переложил в мешок сонного щенка, набрал в
корыто воды, бросил туда термотаблетку и вошел в грот, узкий и длинный. Не
обращая внимания на громкое фырканье, он прилепил к стене светильник и
увидел тигрицу. Она лежала в стороне от входа, щуря глаза и грозно
ощериваясь. Рядом копошились два полосатых тигренка, месяцев трех от роду.
Волевым усилием Олле смирил ее первый порыв - кинуться на пришельца - и
присел на корточки. Глаза в глаза. Он заговорил спокойно, монотонно,
чувствуя, как каменеют мышцы лица и рук, воспринимая сопротивление хищника
вторжению чужой воли.
- Ты меня должна знать, ты обо мне слышала, да? Я принес тебе еще одного
детеныша, черного и зубастого. Ты дашь ему свое молоко, а я буду кормить
тебя и беречь твоих тигрят...
Работать с кошачьими всегда было трудно, а детная тигрица, живущая во
власти инстинкта материнства, вообще была неподходящим для таких опытов
объектом.
Через несколько трудных минут Олле поднял тяжелые руки, накрыл ладонями
глаза тигрицы и вздрогнул от ощущения возникшего контакта. Это мгновение
пришло само, Олле уловил его по тому, как непроизвольно расслабились мышцы
его и зверя. Он вытер пот со лба и встал. Тигрица лежала с закрытыми
глазами, уронив голову на мягкие и такие нестрашные лапы.
Олле ухватил тигрят за шиворот, вынес шипящих на свет и посадил в корыто.
В теплой воде детеныши успокоились. Олле вымыл их, выжал в корыто воду с лап
и толстых у основания хвостов, обтер вафельным полотенцем, уложил возле
матери и в той же воде тщательно искупал щенка. Когда тигрица проснулась,
новый детеныш уже присосался к ней, знакомо надавливая на живот то одной, то
другой лапой. Тигрица обнюхала его, пахнет по-родному. Ну, а что рубашечка
другого цвета, какая в общем разница. Ткнув носом, она перевернула на спину
нового ребенка и облизала тугое щенячье брюшко. Олле передохнул и
рассмеялся: Гром будет жить.