"Сергей Другаль. Светлячковая поляна" - читать интересную книгу автора

у вентов затрудняют произношение согласных. Отсюда вынужденная певучесть
языка: а, о, у, ы, э... Очень сложное дело - отбор слов действительно
необходимых: наше, работа, на, возьми, хорошо, друг... Мы не спешим, но
постепенно расширяем лексикон, ибо замечаем у вентов рост потребности
поделиться радостью.
Двое ребят промывали антилопьи жилы в ручье, вытекающем из озерца, и
привязывали их к нижним сучьям дерева. К другому концу крепилась палка, жила
с силой закручивалась и оставлялась для просыхания.
- Заготовка для тетивы, - объяснил вождь.
- А что, нельзя все это доставить из Центра в готовом виде?
- То есть взять на иждивение? - удивился Евгений Петрович. - И воспитать
племя паразитов, отлучив их от труда с самого начала. Мы не рискнули на
такой нечеловеческий эксперимент... Лес снабжает нас всем необходимым. Мяса
хватает круглый год. Фрукты и ягоды запасаем. Добываем и дикий мед, но не
вдоволь, и это правильно: лакомство - оно и должно быть лакомством...
Слушайте, Олле, ну что вы мучаете животное - зовите его.
- А можно? А они как?
- Я разъяснил, что у вас есть друг. И они поняли, венты. К некоторым
животным они относятся как к членам племени. Иногда сюда приходит в гости
почти ручной гепард...

Есть закон: чем меньше собачка, тем больше радости она излучает при
встрече с хозяином. Гром опроверг этот закон. Услышав призыв, он выскочил
из-за камня по ту сторону озерца, в неимоверном прыжке преодолел преграду и
кинулся к Олле. Он облизал ему лицо, и плечи, и руки, окружил его черным
рычащим вихрем и сплясал собачий танец радости. Потом - вежливый пес -
потерся о Нури: тебя я тоже помню. И сел, прижавшись к колену Старшего, до
ушей полный чистого счастья.
Венты, спрятав младших за спины, стояли с копьями наготове. Видимо,
Евгений Петрович разъяснил не все, ибо понятия не имел о неистовом
темпераменте этого огромного черного зверя.
Олле обнял пса:
- Это дети, Гром. Дети!
Кто-кто, а уж Гром знал детский запах. Но если Старший говорит "дети",
значит, так оно и есть. Гром вильнул хвостом: буду охранять. Впрочем,
кажется, немножко детей здесь есть.
Пока венты, видя дружелюбие Грома, успокаивались понемногу, трое младших
уже трогали пса за лапы, за усы и норовили залезть на спину.

Южный день перешел в ночь почти без сумерек. Благодарно рыгая жареной
антилопой, венты развалились у костра, щурились на огонь. Угомонились на
дереве птицы, и тишина накрыла лес: те, кто спит ночью, уже уснули, а те,
кто не спит, еще не вышли на охоту. Никто не расходился, все чего-то ждали,
как показалось Нури. И дождались. Двое старших вентов прикатили полую колоду
с натянутой на нее шкурой - самодельный барабан. Колоду поставили на попа и
вдарили. Протяжный, глуховатый по тембру звук поднял нескольких вентов.
Вздрагивая в такт ударам, они начали танец удачливых охотников, подробно
воспроизводя отработанные движения. Танец был медленный и, на взгляд Нури,
несколько монотонный.
- Цхе! Как говорят мои предки грузины... Можно вот так? - Нури ударил в