"Игорь Дручин. Древняя музыка Земли" - читать интересную книгу автора

уже ничего не могут?
Майя поморщилась: в запальчивости Макаров терял чувство меры.
- Нет, Сашенька. Я так не утверждаю, но наивно думать, что
человечество сможет когда-нибудь освободиться от этого сложного мира, пусть
самым великолепнейшим воспитанием. Но даже если бы это и удалось, не
обеднело ли бы само человечество? Вспомни хотя бы Станислава Лема, его
"Возвращение со звезд". Цивилизация достигла путем особых прививок
бетризации уничтожения агрессивности. Всего лишь одного качества в человеке
и вместе с ним поблек мир желаний и страстей. Цивилизация потеряла
жизнеспособность, замкнулась сама на себя. Ей уже не нужна романтика, не
нужен дальний поиск, не нужны полеты к другим мирам... Возьми, наконец,
Шекспира. Он писал свои трагедии почти полтысячелетия назад, но они волнуют
нас и сейчас! Почему? Да только потому, что Шекспир гениально изобразил в
них человеческие чувства и страсти, которые в определенной мере присущи и
нам.
- Я тебя понял. Не нужно совершенства. Пусть все остается
по-прежнему, иначе не будет прогресса, - с сарказмом заметил Макаров.
Майя промолчала. У нее пропало желание вести спор, так как Александр,
раздраженный бесцеремонной шуткой Смолкина, просто игнорировал все ее
доводы. Она подумала, что для него, умеющего вести дискуссию, вскрывая
тонкие логические несоответствия и просчеты противника, такой примитивный
способ, как голословное отрицание, совсем нетипичен и, по-видимому, он
совсем не в настроении.
- Между прочим, - нарушил возникшую тишину Михаил, - ты, Саша, своими
возражениями подтверждаешь доводы Майи.
Макаров даже перестал жевать. Огонек любопытства промелькнул в его
глазах, он весь подобрался, готовый дать бой в своем лучшем стиле.
- Не мог бы ты пояснить свою мысль на конкретных примерах? - спросил
он.
- Пожалуйста. Ты ратуешь за хорошее воспитание, а сам проявляешь
неуважение к оппоненту, точнее, к оппонентке, - Субботин с улыбкой, в
которой отражалась и поддержка, и нежность, взглянул на загрустившую
Майю, - такими, с позволения сказать, доводами: "Этого не может быть,
потому что не может быть никогда!". Еще?
- Горю от любопытства!
- Смотри, сгоришь со стыда! Ратуешь за выдержку, а сам болезненно
реагируешь на, конечно, бестактную, если не сказать неумную, но все же
шутку товарища.
- Нельзя ли полегче! - напомнил о своем присутствии Сима.
- Ты сиди. В твоем положении любую пилюлю проглатывают молча, а если
не лезет, запивают чаем. Дальше. Тебя раздражает, что никто не признает
твою вполне здравую и полезную мысль о борьбе с недостатками. Но ведь
вопрос о масштабах. Когда счет идет на микроны, это смешно, когда на
миллиметры, это можно назвать слабостью, а на сантиметры - недостатком.
Если твой глаз ловит микроны, не ставь себя в глупое положение. Но ведь
бывают и вполне невинные недостатки, которые не мешают и не задевают
других. Есть ли необходимость все подряд предавать остракизму? Естественно,
если у товарища проявляется повышенный интерес к еде, его следует посадить
на диету, - Субботин насмешливо посмотрел на Смолкина.
- Протестую! - завопил Сима.