"Евгений Дрозд. Про жизнь совсем хорошую" - читать интересную книгу автора

Тут один умник подвернулся, отставной интеллигент. Вот подвернулся этот
умник и душевно говорит:
- Я научу. Ты - что? Ты пальцами тренчишь, а это, знаешь, хлам. Концами
много не начешешь. Тут тебе не баба, тут, брат, слух. А слух - чего? Он весь
в нутре. В душе сидит. Щебечет и поет. Вот пукнешь - это слух идет, но
только грубый. Понимаешь?
Цокотухов очень даже понял и расцвел.
И, чтоб душой играть, и, чтобы слух пошел куда как тонкий, прямо
ангельский такой, любезный сердцу каждого, взял Цокотухов в магазине
импортный кларнет и прямо у прилавка его съел. И стал душой на нем играть,
мотивы так и полились, в натуре - слушать бы и слушать, детям до
шестнадцати - как раз. Короче, обалдение и счастье на века.
Тут прибежали отовсюду, стали громко хлопать, удивляться - дескать,
надо ж, отыскался самородок, вон какие ходят среди нас! А после - новый
умник подвернулся, застарелый друг людей, плешивый монголоид, и бесцеремонно
говорит:
- Да как же так? Ты как играешь, помесь чучела с футболом? Ты же съел
кларнет! Ты должен архипомереть, а не играть. Тебе ж там все разорвало!
- Да? - удивляется ужасно Цокотухов. - А я думал: ежели душой, то все
равно, куда засунуть. Лишь бы к ней, к душе, поближе.
- Ты анатомию учил? - а это уж другие тоже начинают, от ума большого
начинают, у нас самый умный, как известно, образованный народ.
- Нет, - отвечает Цокотухов, а в натуре-то играет разные мотивы, сукин
сын. - Слух у меня. Ведь я ж пока учусь. А вот - такая анатомия... Не знал.
И он опять им заиграл.
И ничего - порвало у него там все, что есть, внутри, кишки наружу.
А предупреждали!..


Как в цирке

Вот у Цокотухова все внутри разорвало, и стал он очень сильный.
То есть стало ему казаться, что он очень-очень сильный, ну, такой прямо
сильный, что прямо сладу никакого с этой силой нет: вот что хочешь разобьет,
что хочешь сдвинет, что хочешь отнесет, поднимет, завернет - в рулончик или
в крендель-вензель-сикось-накось, никаких теперь проблем.
Стал Цокотухов самый-самый сильный на Земле, и в Солнечной системе, и в
ближайшем рукаве Галактики, и во всей Галактике, и в ближнем сверхскоплении
галактик, и в Метагалактике, и во всех вселенных сразу, со всеми их белыми и
черными дырами и жуть как высокоразвитыми цивилизациями, которых нет нигде.
Могуч стал Цокотухов - в любом смысле, как ты там ни посмотри.
Вот идет он вечером по улице и видит: строят дом. То есть строить-то,
конечно, строят, а ни хрена не строят - кран намертво стоит. Не то заржавел,
пока годами тут лежал, не то раскурочили, покуда собирали. И народу нет. Оно
понятно: если кран стоит, откуда же народ, народ-то нынче трудовой, ему на
технику плевать. Цокотухов очень даже возмутился и стал эти всякие бетонные
панели сам наверх таскать, не потому, что сила есть - ума не надо, а потому,
что дом решил достроить. Для кого старался - не известно, самому здесь все
рано не жить, да ведь ему: что строить, что ломать...
Ну, никаких проблем у человека! Сильный очень. Тут люди, значит,