"Евгений Дрозд. Некромант" - читать интересную книгу автора

коридоре, по обеим сторонам которого идут открытые входы в куникулы -
помещения для гладиаторов под амфитеатром. Коридор темноват, но в куникулы
через маленькие окошки, расположенные у самого потолка, проникает дневной
свет. Так что можно, минуя двери и заглядывая внутрь, рассмотреть
готовящихся к выступлениям гладиаторов - мирмиллонов в гальском вооружении,
несущих изображение рыбки на острие шлема, ретиариев, вооруженных сетью и
трезубцем, тяжело вооруженных гопломахов, димахеров - специалистов в бое
двумя мечами, бестиариев по найму, которые в отличие от несчастных
осужденных в загоне вооружены маленькими кирками и пиками.
Кто-то подгоняет снаряжение, кто-то делает выпады мечом, кто-то сидит
без движения на скамье, устремив в никуда пустой взор. Из очередной двери до
ушей Диркота доносится даже смех. Диркот невольно замедляет шаг и
заглядывает в куникул. Группа профессионалов подтрунивает над коллегой:
"Должно быть красотой своей покорил ты, Сергиол, знатную Эппию..." говорит
под одобрительное гоготание рослый секутор, обращаясь к приземистому, но
широкоплечему мирмиллону, все тело которого, состоящее из бугров мышц и
сплетения жил, испещрено шрамами. Сергиол смущенно отбивается. На Аполлона
он походит отдаленно - седина, отсутствие одного уха и нескольких зубов,
морщины и шрамы на обезьяньем лице... Что ж, у патрицианок, особенно у
пожилых вдов, могут быть свои предпочтения.
"И две клепсидры не перетекут, как они будут убивать друг друга",
думает Диркот, вновь ускоряя шаг и ныряя в последний переход. Снова каменные
ступени, на этот раз вверх, и вот он уже в обширном зале. Здесь все еще
сумрачно, но все же гораздо светлее, чем внизу, ибо в дальнем конце зала
вместо стены прочная решетка, а за ней - арена. В зале суета, идут последние
приготовления, снуют туда-сюда рабы, застыли наготове одетые под Харона
либитинарии с баграми, которыми они будут уволакивать трупы с арены. А
неподалеку от выхода на арену - дверь в сполиарий, помещение, куда они будут
стаскивать трупы и смертельно раненых. У входа в сполиарий, куда как раз и
направляется Диркот, стоят три гопломаха в полном вооружении, уже готовые к
выходу, и ведут негромкую беседу. Они собраны и сдержаны, не делают лишних
движений, лишь временами окидывают друг друга быстрыми, косыми взглядами -
оценивают форму будущих противников. Они не обращают на Диркота ни малейшего
внимания, зато его как бы случайно, но очень сильно толкает проходящий мимо
вооруженный мечом раб-конфектор, чья задача - добивать тяжело раненных
зверей. Диркот с трудом удерживает равновесие и идет дальше, сделав вид, что
ничего не произошло. Однако, услышав за спиной негромкое, но отчетливое:
"Vultur!"[1] оборачивается и пристально глядит на раба взглядом, которым
смотрит он на многое в этом городе - на дворцы и термы, храмы и акведуки,
амфитеатры и цирки - исподлобья. Глаза его подобны двум голубоватым льдинкам
и конфектор под этим взглядом теряет заносчивость и быстро отходит,
отплевываясь и шепча ругательства. Диркот задерживается на пороге сполиария,
глядит на гладиаторов: все так же не обращающих на него внимания, обводит
взглядом зал. Теряющиеся в полумраке высокие своды, черные провалы выходов
из туннелей и коридоров, каменные ступени и железные решетки. Решетки,
камень, полумрак. Все туннели и коридоры ведут сюда, а отсюда выход один - к
свету, на посыпанную мраморной крошкой арену, чья белизна пока еще не
запятнана алыми, быстро впитывающимися лужами. Да, из этого сумрака выход
только один - к свету и смерти под голубым небом и жарким солнцем. И в
очередной раз дивится Диркот неестественности бытия в этом последнем перед