"Евгений Дрозд. Стоять, бараны!" - читать интересную книгу автора

Он нажал кнопку.
- Второй вопрос. Говорить правду, только правду. В твоем досье
записано, что по приговору военного трибунала за антиправительственную
деятельность расстреляны два твоих брата и твоя невеста Почему же ты решил
служить мне? Правду!
Я знал, что пришел самый страшный миг. Все мое естество рвалось
выложить всю правду - всю, какая есть. И я надеялся только на инстинкт
самосохранения. Ибо вся правда для меня означала смерть.
- В-ваше Превосходительство, - запинаясь начал я. Я весь трясся и чуть
не падал от слабости в коленках. - Я никогда не ладил со своими братьями, я
всегда с ними ссорился и всегда говорил им, что они наживут неприятностей
из-за этой политики. Я-то сам в нее не лез - некогда было, я делом
занимался, наукой. А невеста меня бросила тоже из-за этой проклятой политики
незадолго до ареста.
Я говорил правду. С братьями - они были моложе меня - мы действительно
часто ссорились и дрались. Только это было в детстве. И с Мирабеллой мы
действительно вздорили из-за политики. Это была правда. Но не вся правда. К
счастью, Его Превосходительство выключил аппарат.
- Так. Ладно. Последний вопрос - почему сам не воспользовался
изобретением?
- Ваше Превосходительство, я назвал свой прибор усилителем, но это не
вполне правильно. Он ничего не усиливает. Он только соединяет биополя разных
индивидов напрямую. И тот, чья воля сильнее, навяжет ее другому. Поэтому я
решил, что аппарат должен по праву принадлежать человеку с самой сильной в
стране волей - вам, Ваше Превосходительство.
- Ладно. И что ты просишь за это?
- Ваше Превосходительство, я бы хотел, чтобы некоторое время аппарат
побыл у вас и вы бы по достоинству оценили его возможности. А после, скажем,
через пару дней, вы меня вызовете и мы обсудим все подробно.
Его Превосходительство благосклонно кивнул. Аудиенция была закончена.
Во дворец меня вызвали на третий день. А на второй день по столице
поползли слухи о каком-то чудовищном скандале во время дипломатического
приема по случаю приближающейся годовщины начала Эпохи Процветания, а если
говорить проще - военного переворота, приведшего к власти Его
Превосходительство.
Газеты насчет скандала все как одна хранили гробовое молчание, зато
город гудел. Говорили, что на прием Его Превосходительство явился со
слуховым аппаратом и жаловался, что в последнее время он стал туг на правое
ухо. Говорили, что сначала все шло нормально, прием, как прием - дипломаты
во фраках с орденами, дамы в вечерних туалетах с брильянтами, речи, тосты,
шампанское...
А затем все вдруг как взбесились - одни в большей, другие - в меньшей
степени. Самый приличный эпизод из множества рассказываемых повествовал о
том, как дамы и господа сбрасывали одежки и, в чем мать родила, сигали в
бассейн. Все остальное было уже совершенно нецензурно.
Когда я предстал перед Его Превосходительством, Отец Нации был настроен
совершенно благодушно.
- Я опробовал аппарат, - заявил он. - Хорошее, очень хорошее
изобретение. Что просишь за него?
- Ваше Превосходительство, - ответил я с поклоном, - во-первых, мне