"Евгений Дрозд. Семь с половиной минут" - читать интересную книгу автора

- Ну да - они же такие, эти шаровые.
- Ну хорошо, а дальше?
- А дальше Колька убежал. Молния медленно так по комнате прошлась,
вроде вынюхивая что-то, ну совсем как мент участковый, и тоже в дверь -
шасть... А я сижу и не шевелюсь - вдруг вернется? Думаю, что надо бы телек
вырубить и тоже страшно... Ну, а потом слышу - шум, крики. Зашевелился, в
холл вышел, смотрю - начальники наши бегут, я за ними. Думаю - пожар,
потом гляжу - в сборочный чешут. Я тоже. Во дворе Славка Агинский - глаза
выпялил, мы мимо, к цеху, он за нами. Еще ребята подоспели... Ну, в
цехе...
- Достаточно, дальше я знаю. Как по-вашему - чем был вызван этот
возглас Морозова, когда он бросился к выходу?
- А я почем знаю? В телек он пялился. Я сначала подумал, что может
Мишка там чего наколбасил, а сейчас и не знаю.
- А вы на экран так ни разу и не посмотрели?
- Нет. Сначала занят был, а после молнии я к телеку и подойти боялся
- опасно! У нас в селе, лет десять назад телку во время грозы убило, а вот
у соседей...
- Да-да. Гроза дело такое... А сколько времени прошло с момента, как
Морозов выскочил из комнаты до того, как вы сами выбежали во двор?
- Не засек. Минуты три-четыре, может пять...
- Ясно. А что вы можете сказать о взаимоотношениях Морозова и
Лихачева? Были между ними какие-нибудь ссоры?
- Ссоры? Да нет. Спорили они часто, даже ругались - все из-за этой
своей философии. Так ведь из-за этого не убивают.
- То есть, вы считаете, что у Морозова не было никаких поводов, чтобы
убить Лихачева?
- А я знаю? В душу ему не залезешь. Вы у Агинского Славки
порасспрашивайте, он с ними компанию водил.
Следователь понял, что из Ступова больше ничего существенного не
выжмешь и завершил разговор стереотипной фразой насчет присылки копии
протокола.
Когда он выходил из комнаты 101, за его спиной царило молчание и на
затылке он ощущал давление взглядов четырех пар глаз.



5

Следователь вышел в холл, но покидать его не спешил, хотя на
территории завода делать ему было уже нечего. В глубокой задумчивости
стоял он в центре зала и пытался систематизировать и увязать полученную
информацию.
И, откровенно говоря, что-то ни черта не складывалось и не
увязывалось у младшего следователя Александра Холмского, которого в
детстве дразнили не иначе как Шурик Холме, что возможно, и предопределило
его дальнейший жизненный путь и выбор профессии.
Вроде обстоятельства дела ясны настолько, что ясней и быть не мажет.
Все на виду, все запротоколировано и захронометрировано. Все действия
участников драмы можно восстановить с точностью чуть ли не до секунды. Но