"Евгений Дрозд. Семь с половиной минут" - читать интересную книгу автора

кажется, его первые слова, - прекратите, господа! Стыдитесь - перед
младшими богами! Ведь вы спорите об одном и том же.
Его не слушали. Холерик Зевс-Юпитер завелся и, согласно известной
поговорке, всем своим видом показывал, насколько он не прав.
- Прекратите! - уже закричал Шива, но тщетно.
Сверкнули первые вспышки, первые раскаты сотрясли небеса и горы.
Незаметная перемена произошла на плато. Сгинули невесть куда младшие боги
вместе с Тором, и небо было уже не синим, а черным, ночным. Громовые удары
сотрясали окрестные скалы, а вспышки молний выхватывали из мрака кипящие
грозовые тучи и темные фигуры двух громовержцев. Впрочем, трудно было
сказать наверняка - возможно, это были просто две скалы.
Молнии сверкали почти беспрерывно, освещая черные рваные тучи, сквозь
которые местами проглядывало черное звездное небо, и вот, наконец, эту
мешанину светил и облаков прорезал тонкий луч, похожий на луч лазерного
прожектора - Шива открыл свой третий, боевой глаз.
Еще раз послышался его гневный голос:
- Прекратите! Вы спорите об одном и том же!



8

Мощный удар грома заставил проснуться Вячеслава Агинского. Он открыл
глаза и повернулся Пикну. За окном бушевала гроза, полыхали молнии,
пламенели раскаты.
- Гроза, - подумал Агинский, - опять гроза, как тогда.
Он был один в комнате общежития и избегал смотреть на две пустые
кровати с панцирными сетками, на которых не было ничего, кроме скатанных в
рулоны матрасов.
Послышался совсем уже оглушительный раскат.
"Прямо над головой, - помыслил Агинский. - Перун вдарил или Юпитер.
Это же надо такому присниться! Целая космическая опера. Как там Шива
кричал: "Вы спорите об одном и том же..."
С быстротой молнии пронзила его мозг некая мысль, заставившая его
подскочить и сесть на постели. Спина прямая, глаза и рот широко раскрыты,
дыхание прерывистое.
- Ух ты! - сказал он вслух. - А ведь это ответ!
Он вскочил с кровати и подбежал к окну.
- Ведь точно! Так оно и есть! Все сходится!
Вячеслав распахнул окно, и в комнату ворвались дождь и ветер. Он с
наслаждением вдыхал упоительный воздух, огромным усилием воли подавляя в
себе желание броситься к ближайшему автомату и звонить среди ночи
следователю Холмскому.
Наконец он закрыл окно, плюхнулся в постель и заснул сном человека,
сделавшего доброе дело.



9