"В.Дроздов, А.Евсеев. Два года над пропастью " - читать интересную книгу автора

при этом кокетливо улыбалась немецким солдатам, приветствуя их на родном
языке. Вечерами, окруженная высокопоставленными "друзьями" из числа
гитлеровских офицеров, руководивших железнодорожной службой, она вела
остроумную светскую беседу, осторожно вытягивая сведения о военных
перевозках, графике поездов, о специальных группах и эшелонах. Работа
крупнейшего железнодорожного узла Украины находилась под контролем наших
разведчиков.
Под стать Евгении была и Раиса Окипная. Черноокая красавица-украинка с
длинной косой, уложенной вокруг головы, смуглолицая, чем-то похожая на
испанку.
Эта обаятельная женщина с успехом выступала в Киевском оперном театре.
Подношения, цветы, аплодисменты. Многие видные гитлеровские офицеры и
генералы старались быть в ее обществе, не стесняясь, беседовали в ее
присутствии о своих делах. А один венгерский генерал даже просил ее руки. И
никто, включая и специально подосланных гестапо агентов, не догадался, что
она разведчица.
-- Ты говоришь, Окипная работает в театре? -- переспросил Максим
Елизарова.
-- Да, причем немцы к ней явно благоволят.
-- У меня есть сведения, что на днях в оперном театре украинские
националисты собираются провозгласить какую-то декларацию. Сможет она
провести нашего человека в театр?
Это было за несколько дней до 24-й годовщины Октября, и Максим решил,
что хороший взрыв, который прогремел бы в зале, когда там соберутся
украинско-немецкие подонки, напомнит оккупантам и их прислужникам, кто
действительный хозяин на украинской земле.
Окипная достала Елизарову документы о том, что он бухгалтер оперного
театра, и обещала провести подрывника. Требовалось много взрывчатки, ее
собирали по всему Киеву. Максим подобрал боевиков, было подготовлено место
для заряда. В связи с той операцией Кудря отложил день ухода Елизарова и его
группы через линию фронта.
За несколько дней до взрыва Кудря собирался пойти к подрывнику. Он
подошел к окну, чтобы посмотреть, нет ли "хвоста". Как будто все было в
порядке. Но на здании, где раньше красовались гитлеровские и нацио-
налистические желто-блакитные флаги, остались только флаги с черной
свастикой. "Неспроста это", подумал Кудря. Действительно, неспроста. Немцы
решили дать понять своим холуям, чтобы те не зарывались, и запретили
намеченное сборище в театре.
В тот же день Кудря узнал от Тараса, что в ночь на 7 ноября в Киеве
готовится большая облава на коммунистов.
Эту новость он передал Елизарову.
-- Вам придется уходить,-- сказал Максим.
-- Хорошо,-- ответил Елизаров.
-- Теперь слушай внимательно. Передай Центру, что мы никогда не упадем
духом. Скажи, что "Терпелиху" я не смог найти; сгорел адрес. Материальная
помощь нужна, но я ее не прошу. Если люди придут, то я их обеспечу. Места
встречи и пароли те же, кроме "дома Гинзбурга". Никаких личных просьб у меня
нет, кроме одной: сообщи жене и сыновьям, что жив, здоров, работаю там, куда
меня послала партия. Никогда их не забываю.
Они расцеловались.