"Генри Дресинг. История Эрика [H]" - читать интересную книгу автора

подходящее белье. Томми быстро достал для Эрика пару своих трусиков типа
"продукция ткацких станков", затем молча передал их ему.
Эрик просто стоял там, не веря, что все это происходит. Сначала
полушлепание, затем никакого разговора за обедом, потом подготавливаться к
постели в 8:30, теперь носить только белые хлопковые трусы! Казалось, что
мистер Линдстрем просто ищет предлог, любой предлог, чтобы отдубасить зад
Эрика. Эрик имел твердое намерение идти дальше независимо от того, что
мистер Линдстрем говорил ему делать или ожидал, что он сделает, но это было
слишком для него! Он только что решил, что с него довольно мистера
Линдстрема и всех его глумлений!
Тот в действительности заботился не о том, чтобы Эрик был в правильных
трусах; (хорошо, заботился, но не слишком!), это было неявным оскорблением
его родителей, которые приходили к мистеру Линдстрему! Эрику говорили
отстаивать себя с тех пор, когда он был еще очень маленьким. Его родители
хорошо его обучили, что делать и чего не делать; они радовались с ним! Тем
не менее, этот мистер Линдстрем как раз говорил, что его родители не были
хорошими родителями, что они были не правы, позволяя ему носить синие трусы!
Эрик собирался высказаться, когда увидeл умоляющий взгляд на лице
Томми. Затем он вспомнил свое обещание отцу не причинять никакого
беспокойства, пока он пребывает в доме Томми. После момента колебания Эрик
взял предложенные трусы и собирался идти в ванную, чтобы переодеться в них,
когда был, однако, снова остановлен мистером Линдстремом. Он сказал Эрику
снять их прямо сейчас и надеть трусы именно здесь. Когда Эрик понял, что
мистер Линдстрем не собирается дать ему уединение, которое он дал бы даже
нижайшему человеку на Земле, он повернулся спиной к ним и начал снимать свои
трусы.
Он был как раз нагишом, когда мистер Линдстрем сказал ему повернуться
вокруг и стать лицом к нему. Теперь яростно покраснев, так как с ним никогда
еще не обращались подобным образом, он снял свои трусы и повернулся лицом к
мистеру Линдстрему, обнаженный. Его глаза были подобны горящим изумрудам,
когда он пристально смотрел в мрачные серые глаза мистера Линдстрема.
Гнев от этого ненужного унижения, по-видимому, светился бы далее, ибо
мистер Линдстрем сказал ему только надеть трусы. Нарочито медленно, Эрик
наклонился, просунул правую ногу сквозь отверстие, затем левую и медленно
потянул трусы вверх. Его глаза ни разу не оставили мистера Линдстрема, пока
он одевал трусы, но унижение, которое он переносил теперь, заставило
покраснеть почти все его тело.
Он дрожал в едва сдерживаемом гневе от положения, в котором пребывал.
Взяв контроль над собой, он, наконец, сказал мистеру Линдстрему тихим,
ледяным голосом, что сожалеет, что ему не было известно заранее, что он
должен принести и носить, пока пребывает здесь. Он также сказал, что одежду
выбирал он сам и покупал на свои собственные деньги, после того, как это
было одобрено его родителями - которые также имели представления, как и что
должны носить мальчики. Он закончил, сказав, что все это совсем его утомило,
и что он хотел бы пойти прямо в кровать, пожалуйста. Про себя он произнес,
что мороженое могло бы сгнить в аду за все, что он заслуживал!
Мистер Линдстрем не сказал ни слова, но Томми тяжело вздохнул при
первом заявлении Эрика, зажмурил глаза на второе, затем прикрыл глаза рукой
на последнее Эриково заявление. Он сказал своему папе: "Пожалуйста, не будь
строгим с Эриком; это его первая ночь, и он не знает ничего лучшего." "Это