"Дэвид Дрейк, Томас Т.Томас. Достойная оборона (Авт.сб. "Кризис империи")" - читать интересную книгу автора

диаметром - невзирая на бронекостюм.
Позиция Пэтти давала ей преимущество. Она могла выстрелом выбить оружие
из рук женщины, а заодно оторвать всю руку по самую шею. Решение не из
лучших.
- Мы друзья, не стреляй! - крикнула Пэтти. Она положила свой пистолет
на кафель, но руку с него не убрала. Это оставило открытым ее лицо, спину
и руку.
Женщина почти десять секунд пыталась поднять "шлихтер" на уровень
бедра, затем сдалась. Ее оружие со стуком упало на ковер. Женщина
опустилась на диван, который автоматически принял самую удобную для
сидящего форму, и съежилась в клубок.
- Выключите это... выключите! - простонала она.
Инфразвук начал уже действовать и на Пэтти, а она была далеко от
фокусного центра аудисистемы. Она приказала ПИРу выключить аппаратуру.
Ощущение было такое, словно из комнаты внезапно исчез туман. Непрошеная
гостья расслабилась, прекратила покачиваться и стонать, но не
распрямилась.
Пэтти прошла вперед, ногой отшвырнула "шлихтер" подальше и махнула
Бертингасу: заходи.
- Знаете ее? - спросила Пэтти.
- Никогда не имел удовольствия, - отозвался он. - Хотя ее лицо мне
знакомо.
Пэтти глянула на женщину: высокие скулы, прямой нос с четко очерченными
ноздрями, губы, накрашенные тщательнее, чем у актеров театра кабуки,
большие серые глаза с самыми чистыми белками, какие ей доводилось видеть -
агат и алебастр, брови изгибом и формой напоминали крылья античного
роллс-ройса, высокий лоб без единой морщины, красиво уложенные волосы были
окрашены в модный цвет - белый с зеленоватыми бликами.
Прекрасно забываемое лицо. Тысячи таких лиц смотрели на Пэтти каждый
день с экранов "Фри Вида" и рекламных голографии.
- Оружие флотского образца, - заметила Пэтти. - ПИР, который она носит,
выглядит так, будто сделан на базе флота Джемини. Но это явно не
агент-профессионал.
- Вы всегда говорите о присутствующих в третьем лице? - спросила
женщина. Голос у нее оказался прекрасно поставленным, и женщина слегка
растягивала слова, а этому, как знала Пэтти, не сможет сопротивляться ни
один мужчина.
- Только когда в меня стреляют.
- Но я не...
- Вы пытались.
- Ну, ну, Фиркин, - произнес Бертингас. Еще немного, и он покачал бы
пальцем перед ее носом. - У нее могут быть смягчающие обстоятельства. Мы
не знаем всех деталей.
- Вот именно, - сказала женщина. - Жуткие обстоятельства.
Она выпрямилась на диване, но этого было недостаточно, чтобы показать
все прелестные - с точки зрения Бертингаса - изгибы ее тела. Диван снова
изогнулся и частично прикрыл гостью - эта чертова сенсорная мебель всегда
так делала, когда на ней сидели красивые женщины: скрывала их от его
взора.
- Я пришла к советнику Бертингасу, - сказала она, - потому что я