"Билл Драммонд. Дурная мудрость " - читать интересную книгу автора

выдающимся репертуаром самые жуткие сцены из "Ада" Данте и полное собрание
сочинений де Сада приобретали невинный вид "Бельчонка Орешка" известной
детской писательницы Беатрис Поттер. Вы мне не верите? Очень зря. Это чума,
а не девка. Даже не жесткое порно, а круче.

Минут через десять:
- Слушай, Билл, что получается. Похоже, что все мы давно запродали души
Дьяволу, и то, что ты там колупаешься со своей музыкой, это уже ничего не
изменит.
- Понимаешь, в чем дело, - говорю я Z, доедая последний кусок кровяной
колбасы, - когда мы отвезем Элвиса к Полюсу и разыщем младенца Иисуса, потом
мы пойдем искать Дьявола. Может быть, нам удастся его уболтать, чтобы он
отдал наши души "взад".
Z отрывается от своих карт и цитирует строчку из Мильтона. Надо думать,
он хочет сказать, что Дьявола так легко не проведешь.
Гимпо берет управление на себя, и мы дружно проходим на паспортный
контроль.
И тут выясняется, что я где-то посеял куртку. А в куртке у меня
паспорт, дзен-палка и кошелек. В общем, я в панике. Бросаюсь обратно в кафе.
Вот она, куртка. Висит на стуле. Прохожу через металлоискатель - ничего не
пищит: оружия и бомб при мне нету - потом вверх по лестнице, в Duty Free, в
поисках Гимпо и Z. Лично я ненавижу эти Duty Free; мне сразу хочется их
разгромить; ненавижу эти рекламы духов, горящие золотом... эти бутылки...
меня от них просто трясет. Ненавижу.
Ни Гимпо, ни Z. Мчусь в зал отлета, к выходу 23. Нас уже просят пройти
на посадку. Объявление по всему аэропорту: пассажиры такие-то, просьба
пройти на посадку. Ни Гимпо, ни Z. Типа, всё: вот и съездили? Если они не
появятся прямо сейчас, я улетаю один. Сказочные долбоебы. Во мне уже все
кипит от злости. Только что дым из ушей не валит. Милая девушка-стюардесса,
которая отмечает в списке имена прибывших пассажиров, пытается меня
успокоить. Говорит, без моих друзей самолет все равно не взлетит. Да шли бы
мои друзья на хуй, мысленно отвечаю я. Если они неспособны элементарно сесть
на самолет, значит, они не достойны высокого звания спасителей мира. Они
все-таки появляются. Злость испаряется.
Они тащат раздутые сумки с водкой. "Синяя этикетка". Лично я ненавижу
водку - я ненавижу всякое крепкое пойло - но Гимпо так улыбается... так
тепло и душевно. Улыбается и вынимает из сумку бутылку красного вина,
которая, надо думать, пробила изрядную брешь в нашем скромном походном
бюджете. Z говорит, что это вино - для меня. Чтобы я выпил его на полюсе.
Какие все-таки у меня замечательные друзья!
В самолете на нас все косятся, причем косятся недобро - да, из-за нас
задержали вылет. Нам достались места в самом конце. Проходим, садимся. Гимпо
разглядывает стюардесс на предмет их ебабельности - ну, в смысле, кому из
них он бы заправил, Z листает мой "Sun", a я достаю свой блокнот, чтобы
перечитать, что я уже написал. Пишу еще пару фрагментов, заполняю пробелы.
В одном месте я явно соврал: мы все разглядываем стюардесс на предмет
их ебабельности - ебабельной нет ни одной. Страшная правда, она заключается
в том, что, когда мужики садятся на самолет, пусть даже лететь-то всего
минут сорок, они предаются безудержным - и в корне ошибочным, - рьяным
фантазиям, что все эти ослепительные улыбки и дружелюбные предложения выпить