"Дэвид Дрейк, Эрик Флинт. Прилив победы ("Велисарий" #5)" - читать интересную книгу автора

кавалерийских атак малва. Скорее всего, раджпутов и патанов. На подобной
горной местности арии имеют гораздо больший кавалерийский опыт, чем римские
катафракты.
Казалось, эти слова совсем не успокоили Ситтаса. Как раз наоборот -
огромный друг Велисария смотрел на него взглядом разъяренного кабана - одним
из типичных взглядов Ситтаса.
Велисарию было трудно не улыбнуться. С одной стороны, он, конечно, едва
ли мог осуждать Ситтаса. Официальное оправдание, которое только что
представил Велисарий, объясняя, почему позволяет персидским дехганам занять
престижное положение на левом фланге, было абсурдным. К тому времени, как
огромная армия Велисария подойдет к долине реки Инд, малва определенно
обнаружат Кунгаса и его кушанов на севере. Все доступные малва раджпуты и
следопыты-патаны, после сокрушительного прошлогоднего поражения в Харке,
будут заняты, пытаясь защитить горную систему Гиндукуш. И уж точно не будут
терять время, проводя бессмысленные кавалерийские атаки на армию Велисария,
находящуюся далеко к югу от Балучистана.
Но...
Экспедиция кушанов по-прежнему оставалась тайной, поэтому Ситтас -
несмотря на то что он прямо-таки кипел от негодования - не мог спорить по
этому вопросу. Он был вынужден, хоть и с большой неохотой, прекратить
пререкания и занять свое место. Куруш, впрочем, сделал то же самое. К
счастью, молодой персидский полководец обладал достаточным чувством такта,
чтобы придать своему лицу невозмутимое выражение - вместо того, чтобы
открыто злорадствовать или торжествовать.
"И то хорошо", - подумал Велисарий. После совещания он обязательно
переговорит с Ситтасом с глазу на глаз. На самом деле ему следовало сделать
это еще до начала совета. Но Велисарию просто не пришло в голову, что на
этой почве может возникнуть конфликт. Он так долго не появлялся при
императорском дворе в Константинополе, что забыл о болезненной гордости и
ранимости элиты столичных катафрактов. Ему следовало понять, что для Ситтаса
вопрос: кто будет командовать левым флангом - персы или римляне - является
вопросом чести.
"Глупо, - подумал Велисарий. - У Ситтаса должно хватить здравого смысла
для понимания простой истины: мне ни в коем случае нельзя обижать персов. А
их гордость еще более уязвима!"
Он встретился взглядом с Агафием. Начальник штаба Велисария сидел за
большим столом напротив, перед ним были разложены карты местности, на
которой будет проходить кампания, и сведения о вооружении и снабжении армии.
Видя, с какой легкостью Агафий разбирается с таким количеством бумаг, никто
бы не догадался, что еще год назад он не умел читать. Под внешностью вояки
скрывался один из самых умных и способных людей, которых за всю свою жизнь
встречал Велисарий. Глаза Агафия весело блестели, и, казалось, один раз он
даже слегка подмигнул. Велисарий легко улыбнулся в ответ, как делает
человек, разделяющий с другим секрет, о котором не говорят вслух.
"Глупые господа благородного происхождения..." До ранения во время
сражения у Нехар Малки, после которого Агафий остался калекой, он сам был
катафрактом - и великолепным катафрактом*. Но сын булочника всегда подходил
к войне с чисто плебейской практичностью.
______________
* См. роман Д. Дрейка и Э. Флинта "Щит судьбы".