"Гарднер Дозуа. Рыцарь теней и призраков" - читать интересную книгу автора

для них громадное значение и от исхода войны зависит судьба целых наций?

Хотя все правительства отныне подчинялись сверхразумным Новым Людям -
искусственно выведенным продуктам биологической инженерии, органическим
эквивалентам свирепых искусственных интеллектов, которые взбунтовались и
покинули Землю - основная масса обычных людей, чьей судьбой они управляли,
почти никогда не понимала, почему они делают то или это.

Пытаясь отдышаться и с интересом наблюдая за войной символов,
разворачивавшейся на горизонте, Цудак поначалу не обратил внимания на
непривычное оживление в парке, хотя шум здесь стоял ужасный: звон колоколов,
визг дудок, свистки, нарастающий рокот "говорящих барабанов" заглушались
людским гомоном. Слишком много людей говорили одновременно, стараясь
перекричать друг друга. Немного придя в себя и оглядевшись, он с досадой
увидел, что кроме обычных посетителей, прогуливавших собак, детей,
скользивших по асфальту на антифрикционных ботинках, любопытных туристов и
гротескно мутировавших химер, шипевших и пялившихся друг на друга, рядом со
старым фонтаном в центре парка проходил политический митинг, и что хуже
всего - митинг проводила партия мяса!

Именно они колотили в барабаны, дули в свистки и дудки, скандировали
хором, хотя Чарлз не мог разобрать слов. Многие были одеты в самые
причудливые варианты различных "национальных костюмов" со всего мира,
невероятного покроя и фасона, включая стилизованного аманита* с гигантской
клочковатой накладной бородой и в абсурдно огромной соломенной шляпе.
Некоторые нарядились шаманами древних (и почти целиком вымерших) культур,
или качинами, или духами животных. Другие были забрызганы синим красителем с
ног до головы. Лица почти всех присутствующих украшал многоцветный
вихрящийся рисунок с кабалистическими символами.

* Член американской секты меннонитов (здесь и далее прим. перев.).

Большинство было очень молодо, хотя Цудак разглядел и нескольких
просоленных ветеранов движения, почти его ровесников. Лица, покрытые
отчаянно яркими спиралями краски, выражали ярость и воинственный пыл. Тем не
менее выглядели собравшиеся какими-то потерянными, словно обиженные дети,
слишком упрямые для того, чтобы войти в дом, хотя дождь уже начался.

Цудак кисло поморщился. Его дети! Хорошо еще, что он сидит достаточно
далеко, чтобы быть узнанным. Да и это вряд ли: он всего лишь один из сотен
безвестных усталых стариков, отдыхающих на скамейке в парке, и,
следовательно, так же невидим для молодежи, как если бы носил одну из новых
камуфляжных форм, снабженных сотнями оптоволоконных реле, которые преломляют
свет вокруг вас. Должно быть, это демонстрация в честь годовщины выхода
"Манифеста от имени мяса". Кто подумал бы, что телесные, как называли себя
приверженцы партии, достаточно активны для подобного спектакля?

Он много лет не следил за деятельностью движения, превратившегося из
политической партии в некий символ, и мог бы поклясться, что к этому времени
все члены вымерли, как шейкеры*.