"Сергей Довлатов. Собрание сочинений в 4 томах. Том 1" - читать интересную книгу автора

Через минуту друзья, обнявшись, шагали в сторону площади. Там, достав
из кобуры горсть вермишели, завтракал блюститель порядка, расцветкою
напоминавший снегиря.


Победители

Дело происходит в спортивном зале академии Можайского. Все мужчины
здесь - широкоплечие. Манеж освещен четырьмя блоками люминесцентных
светильников. На шершавом ковре топчутся финалисты чемпионата России. За
центральным столиком - Жульверн Хачатурян, получивший на Олимпийских играх в
Мельбурне кличку Русский Лев...
Год назад Хачатурян поступал в университет. Он был самым широкоплечим
из абитуриентов.
Шел экзамен по русской литературе. Хачатурян всех спрашивал:
- Прости, что за вопрос тебе достался?
- Пушкин, - говорил один.
- Мне повезло, - восклицал Хачатурян, - именно этого я не учил!
- Лермонтов, - говорил второй.
- Повезло, - восклицал Хачатурян, - именно этого я не учил!
Наконец подошла его собственная очередь. Судья вытащил билет. Там было
написано: "Гоголь".
- Вай! - закричал Хачатурян. - Какая неудача! Ведь именно этого я как
раз не учил!..
Впрочем, мы отвлеклись.
Информатор произнес в микрофон:
- Внимание! Финальные схватки продолжаются. В синем углу Аркадий Дысин
из Челябинска! В красном - Олег Гарбузенко из Мелитополя!
Сейчас же на южной трибуне раздался звук пощечины. Как выяснилось, это
были скромные аплодисменты.
Борцы пожали друг другу руки и начали возиться.
Каждый из них весил центнер. Каждому было за сорок. Оба ходили
вразвалку, а борьбу ненавидели с детства.
Борцы трогали друг друга, хлопали по шее, кашляли и отдыхали, сомкнув
животы.
- Пассивная борьба! - выкрикнул информатор. - Спортсменам делается
замечание!
Однако Дысин и Гарбузенко не реагировали. Они стали бороться еще
деликатнее. Оба знали свое дело. Оба помнили былые схватки. Бра руле,
двойной нельсон, захват, подсечка... Жесткий брезентовый ковер неожиданно
устремляется ввысь и хлопает тебя с чудовищным гневом по затылку...
- Синий не борется! - орали зрители. - Халтура! И красный не борется!..
Однако Дысин и Гарбузенко не реагировали. Борьбу они ненавидели, а
зрителей презирали.
Вдруг что-то произошло. Возникло ощущение тревоги и беспокойства. Как
будто остановились часы в международном аэропорту. Зрители и секунданты
начали озираться. Борцы устало замерли, облокотившись друг на друга.
Все уставились на главного судью. Дело в том, что Жульверн Хачатурян
безмятежно дремал, опустив голову на кипу судейских протоколов.