"Сергей Довлатов. Зона" - читать интересную книгу автора

Он ждал приказа командира части и гулял без ремня, тихо напевая...
- Ваша рота дислоцирована напротив кладбища, - тянул подполковник, -
и это глубоко символично. Нами установлено, что среди прочих могил тут
имеются захоронения героев Отечественной войны. В том числе и орденоносцев.
Таким образом, создаются все условия для шефства над павшими героями...
Свинью затащили в кузов. Она лежала неподвижно, только вздрагивали
розовые уши. Вскоре ее привезут на бойню, где стоит жирный туман. Боец
отработанным жестом вздернет ее за сухожилие к потолку. Потом ударит в
сердце длинным белым ножом. Надрезав, он быстро снимет кожу, поросшую
грязной шерстью. И тогда военнослужащим станет плохо от запаха крови...
- Кто здесь Пахапиль?
Густав вздрогнул. Он поднялся и вспомнил, что было минуту назад. Как
ефрейтор Петров вытянул руку и сказал, тайно давясь от смеха:
- В нашем подразделении уже есть такой солдат. Он взял шефство над
павшим героем и ухаживает за его могилой. Это инструктор Пахапиль!
- Кто здесь Пахапиль? - недоверчиво отозвался Мар. - Вы, что ли,
Пахапиль?
- Так, - ответил Густав, краснея.
- Именем командира роты объявляю вам благодарность. Ваша инициатива
будет популяризирована. В штабе намечено торжественное собрание отличников
боевой подготовки. Поедете со мной. Расскажете о своих достижениях. В дороге
набросаем план.
- Я вообще-то эстонец, - начал было Пахапиль.
- Это даже хорошо, - оборвал подполковник, - с точки зрения
братского интернационализма...
В штабе было людно. Под графиками, художественно оформленными стендами,
материалами наглядной агитации, толпились военнослужащие. Сапоги и мокрые
волосы блестели. Пахло табаком и дегтем.
Они взошли по лестнице. Мар обнимал Пахапиля. На площадке их окружили.
- Знакомьтесь, - гражданским тоном сказал подполковник, - это наши
маяки. Сержант Тхапсаев, сержант Гафиатулин, сержант Чичиашвили, младший
сержант Шахмаметьев, ефрейтор Лаури, рядовые Кемоклидзе и Овсепян...
"Перкеле, - задумался Густав, - одни жиды..." Но тут позвонили. Все
потянулись к урнам. Кинули окурки и зашли в просторный зал...
И вот Пахапиль на трибуне. Внизу белеют лица, слева - президиум,
графин, кумачовая штора. Сбоку - контрабас, из зала он не виден.
Пахапиль взглянул на людей, тронул металлическую бляху. Затем шагнул
вперед.
- Я вообще-то эстонец, - начал он. В зале было тихо. Под окнами,
звякая, шел трамвай. Вечером Густав Пахапиль трясся на заднем сиденье
штабного автомобиля. Инструктор припоминал свое выступление. И то, как
наливал он воду из графина. Как дребезжал стакан и улыбался генерал в
президиуме. И то, как ему прикололи значок. (Три непонятных слова, фигура и
глобус.) А затем говорил Мар, отметив ценную инициативу рядового Пахапиля...
Что-то насчет - подхватить, развивать и стараться... И еще относительно
патриотического воспитания... Что-то вроде преемственности и неразрывной
связи... С целью шефства над могилами павших героев... Хотя Пахапиль эстонец
вследствие братской дружбы между народами...
Перед ним возвышалась спина шофера. Мимо летели деревья с бледными
кронами, выгоревшие холмы, убогая таежная зелень.