"Василий Довбня. Гренландский кит " - читать интересную книгу автора

моряками.
-Командуй, кричи, на то ты и хозяин, - передергивая на палубе
хвостовик, смеясь , кричал и любовался гарпунером Ивин, и ждал от меня
такого же понимания, - только стреляй точно, бери китов! Ругайся, стреляй,
твое право!.. Ты - хозяин!
В шубе и шапке капитан спустился на палубу и молча разглядывал кита.
Гарпунер в развалку притопал с бака и стал рядом с ним.
- Георгиевич, кита надули воздухом, завели хвостовик, к какому борту
его брать? -Верныдуб надеялся этим вопросом втянуть капитана в разговор.
- Когда стреляли - меня не спрашивали, а теперь вспомнили? Куда
хотите... Ясное дело к правому...
- Не сердись, Георгиевич, - сказал гарпунер, думая свое - Кит этот был
обречен! Не возьми его мы, его убьют другие, во-наа их сколько вокруг ходит,
никто не устоял бы, ты сам говорил и японцы рядом охотятся, они уж точно не
пожалели бы.
- Советоваться надо было, - простонал капитан - Нельзя ведь так...
может это был в своем роде последний оригинал... - Сереев путался в словах.
- Прости, грешен, теперь я и сам не рад, но в ту минуту одурел - такого
кита в жизни не видел! - гарпунер развел руки и уточнил - под двести тонн,
как трамвай сдвоенный.
У Верныдуба что-то екало в груди, клокотало, вспотев он расстегнул
полушубок, капитан видел, как радостно ходил под его свитером ходуном живот.
"Все ликуют, радуются" - Сереев казалось мне, испытывал ко всем и ко всему
неприязнь, почти ненависть. "Меня накажут, могут и снять, а они все
счастливы!.." думал о своих неприятностях Сереев. Он знал, - в минуты эти
его не жалел никто... Одурели от радости.
- Кто отвечать будет? - спросил Сереев.
- Ну скажи им, что во всем виноват я, - Отвечу! - крикнул Верныдуб...
Что болтать зря, - пойду докладывать базе, - Сереев махнул рукой и
пошел по направлению к рубке. Команда испарялась с его пути, боясь выдать
свой восторг. Кита взяли под борт, его хвостовой лемех высоко торчал над
фальшбортом, затеняя падающее к закату солнце. Матрос Мельниченко длинным
фленшерным ножом на трехметровом держаке пытался обрезать сходящийся на нет
конец, но только вскочив на фальшборт, упираясь ногой в кита, широким
взмахом скосил лемех его, как бритвой. Скользкий сегмент хвостового пера
шлепнулся у ног капитана, еще раз напоминая своей метровой длиной о былой
красоте и мощи кита. Запах свежего животного духа стоял вокруг и странно
тревожил всех.
Эмоции оставили Сереева, холодные здравые слова начали овладевать его
уравновешенной натурой. Он всегда чувствовал себя спокойным, когда приходил
к верному решению, т.е. выгодному ему... Утешительная мысль пришла и теперь:
"Виноват во всем я сам. Передоверился второму штурману" - рассуждал вслух
Сереев. "Теперь все зависит от капитан-дублера флотилии". Он знал Дибуна, а
Дибун знал его как штурмана и человека. Но Дибун непредсказуем...


6

Сереев не стал вызывать "Олеандру" по УКВ, начальник радиостанции
ключом попросил частоту на другой радиостанции.