"Энн Дуглас. Жажда страсти " - читать интересную книгу автора

соображает. Джорди! - крикнул он вслед слуге. - Крепкого чаю! Свежего, имей
в виду! И бренди! Сию минуту! - Он покраснел оттого, что гость мог подумать,
что в этом доме не всегда подают свежий чай. Хейзлтон не подал виду, что
заметил.
- Ты понимаешь, что не сможешь никому посмотреть в глаза в этом
городе? - серьезно сказал Хейзлтон, присаживаясь на кровать. - Почему здесь
нет ни одного стула? Господи, в комнате должен быть стул!
- Куда я его поставлю? - резонно спросил Роб. - Что ты хочешь этим
сказать? Смогу ли я посмотреть кому-нибудь в глаза? Я любому могу посмотреть
в глаза. Правда, сейчас мне трудно. - Он почесал затылок и взглянул на
Хейзлтона мутными глазами. - Что со мной приключилось?
- Ничего необычного, - сердито ответил Хейзлтон. - Послушай, дружище,
ты серьезно влип. Я не шучу. Что ты собираешься делать?
Вместо ответа Роб засеменил к двери, с грохотом ее открыл и прокричал
вниз:
- Джорди! Сию минуту! - Он вернулся и плюхнулся на кровать рядом с
Хейзлтоном. Зевнув и шлепнув друга по плечу, Роб спросил:
- Ну, что я такого натворил?
- Боже мой! Ты хочешь сказать, что не помнишь? - Хейзлтон оглядел
Роба. - Ты действительно выглядишь ужасно. Спал одетый, да? Я тебя привез и
не стал дожидаться, пока ты ляжешь. Джорди сказал, что сам справится, -
продолжал он, не отрывая глаз от Роба.
- Давай о главном, - покорно сказал Роб.
- В двух словах: вчера вечером ты заявился в "Олмек" пьяным, сделал
оскорбительное замечание о платье миссис Драмонд-Барел и отключился прямо у
ее ног.
- Я? Не может быть. Черт возьми! Я думал, что кого-нибудь убил или
смошенничал в карты, и меня поймали. - Роб почувствовал, что ему стало
легче. - Зачем я вообще разговаривал с миссис Драмонд-Барел? Сухая женщина.
Не в моем вкусе. Я не верю ни одному слову.
- Но тебя видели. Не один десяток людей! Они тебя слышали! Что на тебя
нашло?
- Черт! Хоть бы что-нибудь вспомнить. А что с платьем миссис
Драмонд-Барел? Совсем безнадежное?
- Роберт! Я даже не помню, что на ней было. Нечто голубое, мне кажется.
Какая разница? Не в этом дело. Ты оскорбил покровительницу "Олмека", и,
естественно, тебя туда больше никогда не пустят. Я уверен, весь Лондон уже
знает. Роб, тебя исключили из приличного общества, и ты сам в этом виноват.
- Фу, - Робу удалось улыбнуться. - Подумаешь, событие. Да о нем
забудут, как только подвернется что-нибудь другое.
- Но цена твоя на брачном рынке упадет: ни одна матушка не отдаст за
тебя свою очаровательную крошку, - твердо сказал Хейзлтон.
- А! Чай! Выпьешь со мной? - Роб пригласил Хейзлтона со всем радушием,
на которое был способен в данный момент. На подносе в руках Джорди стоял
графин с бренди и чайник. Роб налил чаю себе и гостю и щедро плеснул бренди
в свою чашку. Рука у него не дрожала.
"Странно, - подумал он, - я был так пьян, что отключился, а рука не
дрожит, как обычно. Что-то здесь не то. Не могу вспомнить, что было после
того, как я отправился в "Олмек"".
- У меня дела, - сказал он Хейзлтону, когда с чаем было покончено. -