"Ричи Михайловна Достян. Тревога" - читать интересную книгу автора

по тени.
Слава и Костя попили воды из колонки и пошли на вокзал. Пустой грузовик
обогнал их. Он вез под собой аккуратную сиреневую тень и долго веселил
беззаботным порожним дребезжанием. Потом приятели нагнали пацана, который
почему-то шагал по мостовой, прямо по ее середине, где просторнее всего и
жарче. Пацан был необычный, и ребята, нагнав его, некоторое время шли
вровень, чтобы получше разглядеть.
Лет ему, наверное, шесть. Не толстый, но походка развалистая из-за
кривых ног, вокруг которых болтаются выцветшие трусики, до того широкие, что
похожи на юбочку. Белая рубаха тоже, видно, перешита - нагрудный карманчик
приходится почти на животе, - мальчишка явно чей-то брат.
Ничего во всем этом чрезвычайного не было, а Слава первый уловил, что
пацан идет так, будто он в центре, а вселенная по краям! Одной рукой машет -
она у него зажата в кулак. Другую завел за спину - она у него лежит в ямке
над выступающим задом. Затылок тоже выдается назад, хотя голову он держит
прямо. А главное, чешет серединой улицы по такой жаре. На них с Костей даже
не взглянул.
- Кто он такой?
- Я не знаю, - ответил Костя.
- Тоже за мороженым шлепает.
- Наверно.
- Пошли скорей, сегодня жара, народу будет полно - может еще не
хватить.
Когда они вошли в здание вокзала, у прилавка из пластмассы приятного
огуречного цвета на самом деле стояла довольно длинная очередь. За
исключением одной крупной дамы в васильковых брюках, все в очереди были
дети.
Дама эта, несмотря на порядок в очереди и жару, крепко держала за руку
стройного, бледного мальчика тоже в длинных брюках. Был он весь яркий,
цветной, словно кукла из мультфильма, - желтые сандалии, синий костюм, белый
платочек в кармане на груди. Шесть лет ему или десять, понять трудно: у
мальчика чересчур умное лицо. Вернее, взгляд. Не то проницательный, не то
голодный. Это притягивало всеобщее внимание. Ребята неудержимо высовывались
один из-за другого, чтобы еще и еще раз поглядеть.
Около двенадцати, в пекле дня, пылавшего за открытой дверью, появился
тот пацан, что шел серединой улицы. Ни на кого не посмотрев, он встал в
конец очереди, переложил свои копейки из одной руки в другую и начал ждать.
Под гулкие своды вокзала взлетел чистый, ясный голос мальчика в желтых
сандалиях. Неестественно четко произнося слова, он с явным удовольствием
прокатывался на букве "р".
- Бабушка, тебе не кажется, что мы стоим тут зррря?
Бабушке этого не казалось.
- Стой спокойно, - сказала она.
Превосходно воспитанный мальчик выждал сколько нужно, и опять его голос
улетел под своды:
- Бабушка Юля, они, наверрно, вчеррра выполнили весь план и сегодня не
хотят торрговать.
- Не говори глупостей. Они всегда хотят торговать...
Бабушка произнесла это с таким достоинством, что не расслышала, как над
очередью вспорхнули смешки, тут же потонувшие в рокоте, который нарастал и