"Ричи Михайловна Достян. Хочешь не хочешь" - читать интересную книгу автора

говорится, весь ушел в себя. Когда он наконец выпрямился во весь рост,
облепленный мокрой шерстью, Ирина мама не выдержала и засмеялась:
- Боже, что за вид!
- Он простудится, - сказала Ира.
- От теплого молока?
- Посмотри, как он обляпался, видишь - дрожит?
Ирина мама схватила чистое махровое полотенце и принялась котенка
сушить. Она так усердно его вытирала, что он вопил и царапался. В конце
концов, укутанный и сытый, уснул.

Естественно, котенок сразу стал считаться маминым. И не только потому,
что она то и дело спрашивала: "Где мой котик?" Просто Ире теперь не влетало,
что бы котик ни делал и где бы ни наделал!
А уже через неделю уличного подкидыша невозможно было узнать.
Ирина мама так взялась за его питание, что однажды соседка, Мария
Ивановна, не выдержала и спросила:
- Я не понимаю вас, зачем вы ему так распихиваете желудок?
- А мне кажется - только-только... Он же растет!
- Две котлеты зараз? Взрослый мужчина наедается двумя котлетами, а вы
такой фитюльке. .
Ирина мама немного подумала и возразила на это так:
- Но они ведь сырые.

Кот рос. Слишком много ел, и вид у него был всегда немного утомленный.
А Ирина мама говорила:
- Необыкновенно задумчивый котенок!
- Меланхолик! - не скрывая уже раздражения, говорила Мария Ивановна. -
Обжирается, оттого и меланхолик.
Ира постепенно теряла к котенку интерес. Единственно, что стоило
наблюдать, - это как он лакает. Казалось, молоко само поднимается с блюдечка
и плотной струйкой лезет в пасть. Ира даже ложилась на пол, чтобы лучше
разглядеть, как это получается. В конце концов она поняла, в чем дело. Дело
в скорости, с какой котенок работал языком. Бедное молоко просто не успевало
опадать.
Ну, а когда он перешел на мясо, - смотреть стало нечего, даже противно
было, до того он жадно ел. После еды лениво умывался. Потом или сразу шел
спать, или залезал на подоконник и безнадежным взглядом смотрел в окно. Если
Ира пыталась его растормошить, котенок отвечал слабым взмахом лапки, как бы
говоря: "Ах, оставьте!"
Оживлялся он только с приходом Ириной мамы. Он бежал ей навстречу,
полуоткрыв похожую на морскую раковину пасть, и сквозь прозрачные зубки
выпускал такой нежный скрип, от которого Ирина мама окончательно приходила в
умиление и уверяла всех-всех, что ее котик - необыкновенное животное. Сам он
тоже старался доказать это и день ото дня обрастал и обрастал очень
породистой шерстью. Когда он пересекал комнату шагом размеренным и плавным,
хвост, поднятый высоко, реял над ним, делая кота похожим на какую-то важную
птицу.
Толя, забегавший к Ире по своим хомячьим делам, присматривался к
котенку, присматривался, а потом прямо сказал:
- Очень вялый экземпляр.