"Ричи Михайловна Достян. Кинто " - читать интересную книгу автора

Не нужно пожимать плечами, происходило бы действие на севере, было бы
сказано такое привычное для всех: "Был грустный дождливый день", а тут
человеку и без того тошно, его еще и солнце донимает. Мама пока в деревне,
папа накануне сказал, что обедать дома не будет - приглашен к кому-то. Дома
только Ламара, бабушка и Кинто.
Итак, был грустный солнечный день, а обед, как всякий воскресный:
баклажаны с орехами и чесноком, отварная баранина, а к ним джонджоли. Что
это такое - придется пояснить. Это маринованные побеги кустов каперсника с
цветами. Удивляться нечего. Едят же в Африке бананы, начиненные маринованным
табаком?!
Обедать решили на кухне. За маленьким столиком, придвинутым к
подоконнику, всего три места. Бабушка с внучкой сели друг против друга у
окна, каждая по-своему грустная.
Все было поставлено на стол, но ни в одном доме так еще не бывало,
чтобы не забыли чего-то.
Бабушка пошла на балкон за луком. Пока ходила, третье место за столом
занял Кинто.
Прыгнул на табуретку. Прилежно окружив себя хвостом, посмотрел на одну,
на другую - понял: гнать не собираются, чуть ближе к столу пододвинулся и
замер. Обе прячут улыбки. У бабушки, когда она видит кота, глаза начинают
ласково тлеть.
- Постарайся сделать вид, что мы его не замечаем. Я его только что
кормила - посмотрим, что он будет делать.
- Хорошо, - ответила Ламара шепотом.
Кот рассеянно глядел в окно. Еда на столе никак его не привлекала. Но
когда Ламара набрала на вилку джонджоли и поднесла к своей тарелке, точеные
ноздри кота завибрировали. Ламара заметила и приблизила к нему вилку.
Влажные гроздья покачивались. Кот не спускал с них глаз и не то чтобы
мяукал, а как-то нервно потявкивал; правая лапа взвилась, кот подцепил
свисавшую гирляндку, та оборвалась и упала на клеенку.
В первую минуту казалось, он играет. Чем не игрушка - болтаются нити с
цветочками на концах. Кинто убрал лапу. Теперь он смотрел на то, что лежало
на клеенке. Принюхивался, переминался с лапы на лапу, наконец склонил голову
набок, точно собирался приложить ухо к столу, и тут произошло невероятное:
жестом, безупречно деликатным, он занес над столом правую, как лилия белую
лапу, и легонько дотронулся до джонджоли. Потом лапа ушла на место, и то же
самое проделала левая лапа - притронулась и назад.
Что означали эти пробы, эти игривые наклоны головы?!
И снова лапа ушла на место, а кот устремил рассеянный взгляд вдаль.
Скоро стало ясно, что во время этой стратегической паузы он репетировал
решительное действие.
В пятый раз заносит он лапу, выпускает когти, поддевает ими деликатес и
волоком тянет по клеенке к краю стола. И тут, движеньем молниеносным и
плавным, выворачивает лапу подушечками вверх и так, из горсти, ест
джонджоли, чавкая и жмурясь.
Когда Кинто открыл глаза, они были пьяные и влажные от блаженства.
Убрав свою вилку в пушистый футляр, он наскоро его облизал и уставился на
Ламару. Теперь взгляд его был трезвым и отрешенным. Она это поняла по-своему
и положила на клеенку изрядную порцию джонджоли. Кот вежливо понюхал, встал
и ушел, дав людям понять, что деликатесами не объедаются - их смакуют.