"Федор Михайлович Достоевский. Письма (1870)" - читать интересную книгу автора

Верьте, что все, что написал я Вам, - честная правда, до последнего
слова.
Не мог же я знать вперед, что целый год промучаюсь над планом романа
(именно промучаюсь).
Наконец, если б я, чтобы сдержать мое летнее обещание "Заре", бросил
роман и принялся за другой в "Зарю", то, согласитесь сами, было ли бы
возможно физически писать его? Я не мог бы никак бросить теперешнюю работу,
именно потому, что она так болезненно досталась мне. Я к Вам обращаюсь, к
Вашему тонкому пониманию участи писателя: решите сами, возможно ли это?
Итак, буду писать, - но будущего не знаю. Одно знаю: вторая половина
романа достанется мне неимоверно легче, чем первая. Если кончу (что,
впрочем, наверно) летом, то к концу года (4) помещу в "Заре" или повесть,
или начало романа (то есть такое начало романа, которое, само по себе, есть
отдельный роман). Вы просите заглавие? Не могу дать. Вот в чем дело:
повестей задуманных и хорошо записанных у меня есть до шести. Каждая такого
свойства, что я с жаром присел бы за нее. Но если б я был свободен, то есть
если б не нуждался поминутно в деньгах, то ни одну бы не написал из всех
шести, (5) а сел бы прямо за мой будущий роман. Этот будущий роман уже более
трех лет как мучит меня, но я за него не сажусь, ибо хочется писать его не
на срок, а так, как пишут Толстые, Тургеневы и Гончаровы. Пусть хоть одна
вещь у меня свободно и не на срок напишется. Этот роман я считаю моим
последним словом в литературной карьере моей. Писать его буду во всяком
случае несколько лет. Название его: "Житие великого грешника". Он дробится
естественно на целый ряд повестей. Но не знаю, смогу ли начать его в этом
году, если даже к июлю кончу в "Р<усский> вестник". Итак, все во времени.
Заглавия теперь дать не могу. Сговоримся же обо всем лично или в конце
апреля, или в мае будущего года. (Я был бы и осенью в Петербурге, если б не
запоздал с романом, а стало быть, и с деньгами. Теперь же, в декабре,
возможности нет перевезти ребенка, а потому и сижу здесь до весны). Чтоб
окончить в настоящую минуту, скажу Вам, что редакция во всяком случае может
обещать меня (без заглавия), и я, что бы ни случилось, слово сдержу. (NB.
Хотя, признаюсь, работа дорого достается, начинаются сильные приливы крови к
голове; боюсь, не доканать бы себя. Но меня роман в "Р<усский> вестник"
измучил за год.)
Вы пишете насчет Писемского и Клюшникова. Но ведь Писемский, во всяком
случае, напишет любопытно. Вы говорите, что их имена не привлекут. Сделайте
так: напишите, что в будущем году непременно явятся у вас следующие, - и
затем выставьте (6) все имена, то есть Толстого, Кохановскую, Писемского,
Клюшникова, Чаева, меня и проч. и проч., - и поверьте, что выйдет (7) по
крайней мере прилично. Ну какой же журнал может обещать больше этого по
беллетристике?
В будущем году направление "Зари" могло бы обратить на себя внимание,
вследствие клонящихся к тому политических обстоятельств в Европе. Во всяком
случае, все будущие ближайшие (8) годы, как кажется, не обойдутся без начала
разрешения Восточно-славянского вопроса. Если б даже и не состоялась
подписка на будущий год вполне удовлетворительная, то журналу как "Заря", то
есть с таким направлением, - нельзя унывать. Будущность несомненно его
возвысит, и даже близкая. Будущность принадлежит этому направлению, (9) а
нигилисты исчезнут яко прах. Дело, стало быть, в исполнении задачи.
Вы спрашиваете моего мнения о последних книжках. На лету не скажешь, а