"Танкред Дорст. Я, Фейербах (пьеса)" - читать интересную книгу автора

жизни. - - Вы уже ставили что-нибудь?
АССИСТЕНТ. Да. И что?
ФЕЙЕРБАХ (торжествующе). Вы слишком слабы! Я заметил это с первых
мгновений нашего знакомства. Движение руки, когда вы сказали: "Здесь". Дело
в том, что этот жест хорошо мне знаком. Уже двадцать лет знаю я этот жест.
Тогда, еще молодым актером, я играл в Ганновере. И господин Леттау тоже там
был. Вы ему подражаете, господин ассистент! Вы подражаете ему самым
чудовищным образом. Как вы сидите передо мной после этого телефонного
разговора! Чуть ли не лежа висите поперек кресла, перебросив руку на
соседний подлокотник. - - Леттау! Все - Леттау! (Подчеркнуто громко
смеется.)
Вот теперь вы сами заметили в какой позе лежите в кресле. Сейчас вы,
наверное, были бы рады сесть прямо, но не можете себе этого позволить,
потому что я обратил внимание на вашу позу и теперь вы опасаетесь показаться
излишне послушным, если сядете прямо: это тоже слабость! - - Провоцирующая
небрежность его жестов, его манеры держаться, которая общеизвестна, у него
воспринимается, как признак независимости, оригинальности, силы и - об этом
я упоминаю с очень большой осторожностью - как признак высокомерия. У вас же
все это выглядит как вздорное кривляние! Вы слабы и за позой пытаетесь
спрятать свою слабость! Актер, который, возможно, будет с вами работать,
заметит это сразу же, и если он не такой же как вы робкий новичок, то
справится с вами в два счета. Боже вас упаси становиться режиссером!
(Изменив тон.) Кстати, с кем это вы говорили по телефону?
АССИСТЕНТ. Вас это нервирует?
ФЕЙЕРБАХ. Вы сообщили ваше суждение?
АССИСТЕНТ. Суждение?
ФЕЙЕРБАХ. Я хотел сказать... я имею в виду... (Он вдруг начинает
говорить возбужденно, руки трясутся.)
АССИСТЕНТ. Я разговаривал с моей приятельницей, если вам так интересно.
Судя по всему, сегодня мне придется задержаться дольше обычного.

5.

ФЕЙЕРБАХ. Все в ожидании! Все в ожидании! Люди стоят во мраке и ждут.
Будет ли когда-нибудь вновь светло? Жрец вырывает у жертвы бьющееся сердце и
поднимает к черному небу.
АССИСТЕНТ (кричит рабочим сцены, которые с шумом передвигают мебель).
Да прекратите же, наконец, этот грохот на сцене!
ФЕЙЕРБАХ. Некоторые режиссеры умышленно заставляют актера ждать, даже в
период репетиций. Актер хочет работать, хочет показать, что он за ночь
придумал, что в соответствии со своей ролью разработал, а режиссер
заставляет его ждать. Актера вызывают на следующее утро, и снова дело до
него не доходит. Режиссер говорит, что теперь он будет работать над другой
сценой, что изменил свои планы - - ладно, но актера тем не менее продолжают
вызывать! Не освобождают от репетиций! Он не может пойти погулять. Актер
приходит и ждет - его не приглашают на сцену, он не может говорить с
режиссером. Так продолжается целую неделю, пока он не впадает в полную
растерянность и не утрачивает веру в себя. Но тут наступает его черед, и
после удачной репетиции режиссер говорит ему : "Ты был прекрасен! Именно эта
твоя взвинченность была так мне нужна для той сцены!" - Если достигнут