"Кристина Дорсей. Сердце дикаря " - читать интересную книгу автора

на руку и, слегка прищурив черные глаза, взглянул в лицо своему пожилому
собеседнику.
- Я был на летней охоте... с моим народом. - Роберт Маккейд с силой
сжал подлокотники кресла и попытался встать, в который уже раз позабыв про
раненую ногу, взятую в лубок и покоившуюся на низенькой скамеечке подле
кресла.
- Вот проклятье, черт побери! - выругался он, снова опускаясь на
подушки с багровым от гнева и напряжения лицом.
Эта явная беспомощность тронула бы сердце Волка, выкажи ее кто-то
другой, а не этот человек. На его красивом, бронзовом от загара лице не
дрогнул ни один мускул. Он знал, что отец повредил ногу, и лишь поэтому
откликнулся на его зов. И еще потому, что подумал о Мэри, - быть может, это
ей понадобилась его помощь.
- Вам следовало бы вести себя осторожнее, - бесстрастно произнес он.
- Плевать тебе на меня, черт побери, раз ты явился сюда одетый как
дикарь!
- Меня моя одежда устраивает, - ответил Волк, сохраняя прежнюю
невозмутимость под неодобрительным взглядом старика, который, поджав губы,
перевел взгляд с распущенных волос сына на его рубаху из домотканого полотна
и кожаные штаны.
- А кроме того, - быстро добавил Волк, - я не считаю нужным
притворяться.
- Ах ты неблагодарный щенок! Да я бы никогда... - лицо Роберта налилось
кровью, и он снова попытался было подняться, но рука сына мягко и уверенно
легла ему на плечо.
- Я пришел сюда не для того, чтобы вспоминать былые обиды, - произнес
он и направился к двери, бесшумно ступая обутыми в мокасины ногами.
- Погоди, Рафф! Ты должен сделать для меня кое-что. - Услыхав из уст
отца свое английское имя, Волк приостановился и оглянулся через плечо. Он
ждал, вопросительно подняв черные как смоль брови, кляня себя в душе за
такую податливость. Ему вообще не следовало приходить сюда.
- Ты должен съездить для меня в Чарльз-таун. - Вместо ответа Волк
направился к выходу и взялся за дверную ручку.
- Дьявольщина, Рафф! - Старик ухватился за грубый деревянный костыль,
стоявший подле кресла, и с трудом поднялся на ноги. - Ты обязан помочь мне.
Господи Боже, ведь ты как-никак мой сын!
- Ваш незаконнорожденный сын, - бесстрастно произнес Волк, распахивая
дверь. Но Роберт отмахнулся от его слов, как в свое время отмахнулся он и от
его матери, Алкини.
- Ты же видишь, я не могу ехать сам. Иначе не стал бы тебя просить.
Волк лишь негодующе фыркнул в ответ:
- Я нисколько в этом не сомневаюсь!
Роберт сказал сущую правду, он неизменно справлялся со своими делами
без посторонней помощи: управлял плантацией, обманывал доверчивых чероки,
растлевал невинных девушек. Волк снова вспомнил о матери. Ноздри его
раздулись, и он глубоко вдохнул теплый, влажный воз-пух, напитанный запахом
сосновой смолы. Он не оглянулся, услышав за спиной стук костыля по дощатому
полу.
- Пошлите туда кого-нибудь другого!
- Да некого мне послать, черт возьми!