"Терри Донован. Город кошек ("Конан") " - читать интересную книгу автора

напоминающее ребенка. Лицо у существа было красное, глаза маленькие, а нос -
большой. Конан не стал особенно задумываться, мальчик это или девочка.
- Эй, ты! - просто обратился он к нему. Существо пошевелило плечами и
указало пальцем на себя. Пожалуй, это был знак вопроса.
- Да, ты! - настойчиво сказал Конан. Ребенок нехотя отделился от стены
и вразвалочку направился к посетителю, усердно ковыряя в носу.
- Вынь палец из носа, когда с тобой говорит казак, - сурово произнес
Конан, и ребенок послушно вытянул руки. Теперь они болтались как плети. -
Отрежь-ка мне, да принеси кусочек этого жирного осла, что жарится на
вертеле.
- Это не осел, - сказал ребенок.
- А что же это по-твоему? - осведомился удивленный Конан.
- Мясо.
Конан осклабился.
- Ну тогда принеси мне этого мяса! - сказал он, начиная слегка злиться.
Похоже, чертово дитя решило поиздеваться над заморским гостем.
Он с несколько запоздалым смущением обнаружил, что с силой сжал рукоять
сабли. Только не против ребенка! Он положил руки на стол.
- Мясо еще не готово, - ровным тусклым голосом, будто страшно скучая,
ответило дитя.
- Все равно. - Ответа Конан слушать не стал.
Чтобы вернуть себе ровное расположение духа и не яриться по пустякам, а
это действительно были сущие пустяки, он принялся осматривать посетителей. В
конце концов, именно за этим он и явился в Хатор.
Ребенок поплелся обратно, что-то бормоча, и вскоре вновь оказался перед
столом киммерийца. В руке у него был кусок жареного мяса, еще красного, с
которого сочился жир.
Кроме того, рядом с ребенком стоял хозяин с большой кружкой и пузатой
глиняной бутылкой.
- Кумми глупа, - сказал хозяин. - Мясо ведь еще не готово. А ну брысь
отсюда! Я потом тебя накажу!
- Не стоит. Это я попросил ее принести мне мяса, - заявил Конан. - Я
люблю полусырое мясо.
- Как господин пожелает, - ответил хозяин, ставя кружку на стол и
наливая темное, остро пахнущее вино.
- Но пусть потом принесет и готовое мясо, - добавил Конан. - Я зверски
хочу есть.
Конан вырвал из рук девочки кусок дикой ослятины, впился в него зубами,
ухватился за кружку и сделал добрый глоток вина. Вкус оказался под стать
цвету и запаху - и Конан предался чревоугодию.
Жар от очага, вино и мясо разморили его - привели в крайне благодушное
настроение. О смотрел на людей, сидящих за соседними столами, на суетящегося
меж ними хозяина, на девочку, следившую за крутящимся над огнем онагром, и
думал, что все они - славные люди, и, может быть, не стоит казакам их
убивать, по крайней мере, не всех. Не следует поступать, как в той рыбацкой
деревушке, из-за сожжения кот рой он едва не поссорился с соратниками. Конан
был воином, но не палачом. А те рыбаки вовсе не были рыбами, как посчитали
сумасшедшие казаки. Они были людьми, хоть и не такими, как обычные люди.
Занятый мыслями, Конан некоторое время ничего не видел, кроме кружки, а
потом выяснилось, что хозяин таверны куда-то подевался. Конан тщетно