"Питер О'Доннелл. Недоступная девственница" - читать интересную книгу автора

оказался на безопасном расстоянии.
Да, поединок затягивался. Модести отлично понимала, что сейчас ее самый
страшный враг - нетерпение, и в то же время нельзя было ждать удобного
момента до бесконечности. Зато у серебристого время как раз было надежным
союзником. Он избрал тактику выискивания брешей в ее обороне до тех пор,
пока ему не представится стопроцентная возможность вывести ее из игры - или
пока не придет в себя Джако и не склонит чашу весов в их пользу. Модести
успела также убедиться, что традиционные приемы успеха ей не принесут - он
их знает все наперечет.
Значит, нужно подсунуть ему такой шанс, от которого он просто не сможет
отказаться. Она отвела на все про все две минуты и решила изобразить
подступающий страх. Поначалу ничего особенного, просто легкая нервозность,
первые признаки суетливости. Чуть приоткрыть рот, участить дыхание... Он
явно обратил внимание на эти перемены, и тогда Модести решила чуть сгустить
краски. Взгляд-другой в сторону двери, нерешительность, первые признаки
паники во взгляде. По мере того как ее движения делались более судорожными,
серебристый, напротив, обретал все большую уверенность в себе, его пластика
становилась все более легкой и грациозной.
Прошла минута. Модести решила, что создала то самое впечатление, к
которому стремилась. Так, еще сгустить краски! Дважды она чуть не
споткнулась и не пропустила его выпады. Но он все равно осторожничал, боялся
раскрыться.
Снова зашевелился Джайлз. Модести слышала его сопение. Тут она
испустила пронзительный вопль, швырнула подносом в серебристого и метнулась
к двери. Этого он и ждал. Легко парировав запущенный в него снаряд левой
рукой, он бросился вдогонку.
До двери было расстояние в два хороших шага. Но на втором Модести
затормозила, сжалась в комок - подбородок у колен - и перекатилась на спину.
Серебристый уже не мог остановиться и потому попытался перескочить через
нее. Одна его нога врезалась в ее предплечья, которые она выставила, чтобы
уберечь голову, потом он оказался над ней и полетел головой вперед, выставив
перед собой руки. Затем ее обе ноги выпрямились, словно сжатые до упора
пружины, и ударили его в живот.
Он уже автоматически отмахнулся ножом, но, конечно, без толку и вылетел
в проем, описав в воздухе дугу и ударившись о твердую, как камень, землю
шагах в пяти от входа. У него хватило профессиональной выучки отвести руку с
ножом подальше, но контакт с землей вышиб из легких дыхание, а нож из руки.
Он еще не успел оказаться на земле, а Модести уже неслась к нему. Три
больших шага, и ее кулак с чуть выставленной костяшкой среднего пальца
вонзился ему в шею у основания черепа. Он мгновенно обмяк и застыл, не
подавая признаков жизни.
Модести вытерла рукавом пот со лба и несколько секунд стояла, переводя
дыхание, позволяя нервам и мускулам успокоиться. Она быстро прокрутила еще
раз в мозгу закончившийся поединок, пытаясь понять, не упустила ли она шанс
одержать победу раньше, быстрее. Удостоверившись, что все было сделано верно
и единственным разумным способом, она подняла нож и двинулась к домику.
Пока она отрезала кусок веревки от мотка, который Пеннифезер
приготовил, чтобы перевязать свой видавший виды чемодан, врач кое-как
поднялся на ноги и, с удивлением уставясь на нее, пробормотал:
- Вы... вы же ударили меня! Вы это понимаете?