"Тим Доннел. Шесть дверей страха ("Конан") " - читать интересную книгу автора

сомкнулся ошейник, покалывая кожу тысячами ледяных иголок.
Он попытался сорвать холодный обруч, но это причинило ему новую боль.
Киммериец поднял гневные глаза и встретился с пронзительным властным
взглядом Рагон Сатха. Слегка наклонившись вперед, он смотрел на Конана,
усмиряя его гнев, а на его могучей шее тускло блестел такой же ошейник.
- Я тебе уже говорил, что мы оба пленники. А теперь ты откроешь одну из
дверей и добудешь за ней то, что тебе покажется самым важным. Я буду следить
за тобой и кое в чем помогу. Но это - если ты сам поймешь и услышишь...
Иди! - Он показал рукой на одно из полотнищ, оно взметнулось вверх, как от
порыва сильного ветра, и Конан, убрав в ножны меч, решительно шагнул в
клубящуюся тьму.
На этот раз падение не было долгим. В глаза ударил ослепительный свет,
и в то же мгновение он камнем упал в воду. Конан тут же начал грести руками,
быстро поднимаясь на поверхность сквозь бледно-зеленую толщу. Сколько раз
ему приходилось выпутываться из всяких передряг! Спасаться из морских
глубин - тоже. Еще один, последний рывок - и вот уже голова поднялась над
водой, мокрые волосы залепили глаза, рот отплевывается от горько-соленой
воды. Откинув со лба налипшие волосы, он осмотрелся. Вокруг - бескрайнее
море, довольно спокойное, и нигде никакого намека на сушу.
Ослепительно-белое солнце нестерпимо сияет в белесом небе, припекая мокрое
тело.
Конан еще несколько раз покрутился в воде, оглядываясь по сторонам и
высматривая хотя бы смутную полоску земли. Ничего, только сероватая дымка.
Но вот неподалеку в волнах мелькнул темный предмет, пропал, снова мелькнул.
Конан, мощно взмахивая руками, поплыл к этому предмету, в глубине души
уверенный в удаче. Конечно, так и есть! Осклизлый кусок корабельного бруса,
который волны уже давно мотают на своих спинах. Он уцепился за него,
переводя дух. Последние несколько гребков в теплой воде дались ему нелегко.
Намокшие сандалии и тяжелый меч тянули ко дну, а солнце, жарящее сверху,
отнимало, казалось, последние силы.
Сколько времени он барахтался в этой омерзительно теплой,
горько-соленой воде, определить было невозможно - солнце, как привязанное,
по-прежнему сияло над головой, не думая опускаться к горизонту.
Во рту все горело от жажды, и чувствовалось, как натянулась кожа на
лице. Прикосновение воды не освежало, а только обжигало воспаленную кожу.
Перед глазами плыли черные круги, сквозь которые смутно виднелась бескрайняя
гладь моря. Голова бессильно поникла, щека прижалась к бревну, но руки,
послушные несгибаемой воле, продолжали крепко держаться за кусок
спасительной древесины.
Горячая неподвижность воздуха вскоре сменилась порывами обжигающего
ветра, волны становились круче, и потоки воды все чаще обдавали склонившуюся
на брус голову. Конан, на миг, очнувшись, поднимал лицо, яростно
отплевывался, не открывая распухших век, судорожно вдыхал горячий воздух и
снова терял сознание. Волны мотали его все сильнее и сильнее, но вдруг
что-то внутри его встрепенулось и напряглось. Ноги!
Ноги за что-то задели, потом волна потащила его назад, потом снова ноги
проволоклись по дну. В уши ворвался шум прибоя. Волны уже безжалостно били
его тело о прибрежные камни. Конан с неимоверным трудом разлепил
полуослепшие глаза и различил смутные очертания берега - деревья, кусты и
светлую полосу песка.